Как сказал поэт…
(Север в русской поэзии)
Край белых ночей давно вдохновлял сказителей и поэтов. С той поры как Михайло Ломоносов открыл эту тему в русской поэзии, родилось много стихов о северном сиянии, белых снегах и льдах, о вечном круговороте природных явлений. Немало стихотворений посвящено мореходам, поморам, труженикам, «распахивавшим» не только морские просторы, но и земные поля, возводившим села и города. Люди издавна осваивали эти суровые места, свободные и привольные.
Тема Севера представлена достойным художественным наследием. Лучшие образцы русского поэтического искусства, посвященные ей – стихи десятков архангельских, вологодских и других северных поэтов, особенно, – из Нижнепечорья - Ненецкого автономного округа. Заполярный колорит классиков ненецкой литературы – Василия Ледкова и Алексея Пичкова – уникальное явление. Своеобразие национального поэтического мышления, близость к первобытной природе и глубокой национальной традиции, позволили им говорить от имени родной земли, от имени своего народа.
Им удалось в Слове показать Север, тундру, а не просто описать их. Живые слова, спаянные крепкой рифмой, говорят сами себя: «эту песню у ветров подслушал утром»… «на родном я скажу языке песни те, что звучат в роднике…».
Кроме этого, наиболее полно поморская культура запечатлена в прозе Бориса Шергина. Его язык настолько поэтичен, что, отчасти, цитируется в эссе – курсивом (как и многие стихотворные строки – часто без указания авторов, чтобы не нарушать вязь повествования. Пусть будет просто – «как сказал поэт»).
Отправимся в путешествие по северной земле – за литературными и иными открытиями...
Михаил Ломоносов в «Размышлении о божием величестве при случае северного сияния» представлял себя "искрой в вечном льде" и "песчинкой в морских волнах…". Что человек, даже такой великий, перед бездной ночного неба, полною звезд, символом беспредельности мироздания? Небеса вокруг озарены полярным сиянием, «пожаром среди зимы», как называет его великий помор. В уме пробуждается множество вопросов и главный из них: «Скажите ж, коль велик творец?» Простор заполярных небес выступает как апофеоз величия Промысла Господнего. Вселенная – его творение:
"Уста премудрых нам гласят:
Там разных множество светов;
Несчетны солнца там горят,
Народы там и круг веков…"
Край земли, Заполярье, становится в поэзии (и в жизни?) местом, наиболее приближенным к Богу, символом вечных вещей, к которым люди стремятся с постоянством птиц, прилетающих сюда весной… Тему величия и святости Севера, открытую в торжественном стихотворении Михаила Ломоносова, продолжают «знахари созвучий» всех поколений. Они воспевают этот суровый край. По существу, все произведения на эту тему – это хвала, молитва.
«Да светятся снова те края!» Каких только метафор не находится, каких эпитетов не даётся! Север - синий, бескрайний, вечный, мудрый, прекрасный… Здесь все золотое - солнце, небо, вода, лес… У людей – золотые руки и «златые мечты»: ищут в море золотую рыбку. Отсвет приполярных и заполярных далей золотист при свете солнца, а зимние ночи озаряются светом, еще более романтическим и необычным.
Северное сияние - игра ярких сполохов в ночном небе – своеобразный символ святости края, воистину, отмеченного Богом. Для этой переменчивой игры света нашлись метафоры: «полярные цветы», «электрическое пламя», «живая цветная дуга»...
Зимняя тьма, когда "всю полярную ночь напролет горят колючие звезды" – отдельная тема в стихах… Контрасты особенно резко проявляются в высоких широтах: свет и тьма, зима и лето. Всю зиму – ночь, все лето – день.
"И тьма – как будто бы от света,
и свет, как будто отблеск тьмы".
А лето!..
Стихи Страны Белых ночей вдохновлены землей, близкой к Полярному кругу и самим Заполярьем. Ладога, Прионежье, Беломорье, Нижнепечорье и то, что сейчас называют Баренцевым регионом… и дальше – через всю Сибирь за Аляску! Везде можно воочию любоваться севера светлым дивом, когда белыми ночами смешиваются две зари в одну… «Отсвечивают окна румянцем несгорающей зари». Уникальное явление поэты называют: «тайной тайн», «немеркнущей роскошью света». "Мир излучает легкое свеченье, как будто бы мерцает изнутри"; нет теней, нет сумерек, нет звезд… Словно "растворяются тяжкие думы и тревоги" и тогда «верится в жизнь незакатную, как эта жемчужная ночь…».
"Спит озеро без вздоха, без движенья
Иль только дремлет, поджидая сны.
Лес на свое глядит отображенье
В оцепененье белой тишины".
Это мир радостной прелести жизни. Вспоминаются слова Велимира Хлебникова: «взлететь в страну из серебра, стать звонким вестником добра…» - не здесь ли находится эта страна?
Символ святости - первозданная чистота: «так белизна вокруг чиста, так даль светла и осиянна». На белом-белом Севере, без края - снега, вечные льды… «Тундра в белом тумане, как в пламени белом…». А когда солнце растопит снег, реки вернутся в свои берега, чистые реки, текущие в океан среди реликтовых лесов и тундр. Их водяные брызги – словно искры серебряной волны. В ключах хрустальных студеная бодрость водицы - колдовской, наговорной. Она живая, живительная.
Атмосфера Страны Белых ночей, Белой Державы, «холодных, чистых красок торжество». Даже летом в тундре белые, как снег, ягельники покрывают землю… Южнее белеет цветущая черемуха весной, да "иней белых рябин" ложится на зеленые ветви… Зеленый, желтый, красный… эти цвета в круговороте природных явлений быстро уйдут, снова все станет белым (уже от снега) долгой зимой. «Белизна глядит надменными зрачками»…
"Следы от нарт
Поземка вмиг залижет –
И все потонет в снеговом дыму."
Природа, как одушевленное существо, поддерживает чистоту. Не от этой ли белизны – чистоплотность поморов, жителей берегов Белого моря и Кольского полуострова? (настоящий помор руки моет поминутно, как сообщает Борис Шергин). Физическая чистота - основа чистоты нравственной...
Зиму на Севере многие любят больше, чем лето. Радует морозная свежесть, когда щеки горят весенних румянее роз, и сердце гонит кровь быстрее. Приливают силы: а вокруг – ковер снеговой, атласные снега. Поэт восклицает: «Морозная ночь, полнолунная ночь, ты сил богатырских полна»… Не оттого ли тут рождаются богатыри? А злые стихии – холод, мороз, оборачиваются совершенно другими своими качествами. Они делают настоящих людей сильнее. Василий Ледков, сказал об этом просто, ясно:
"Мне, охотнику, путь не страшен:
Кровь бьет, как сотня ключей.
Лисица, – сиянья полярного краше,
Лежит на моем плече!"
Он вспоминает: «До костей прожигали мне тело ветры злые, жестокий мороз, но душа моя не загрубела, только дух в ней могучий пророс».
Устав от зимы, люди верят, что "солнце с весною сквозь вьюги торопится к нам", принесет новые силы. После богатырского сна тронутся могучие реки, хлынут вешние воды, а зима на льдинах в океаны уплывет. В помолодевших лесах послышится радостное птичье пенье.
"Околдован я не зря
Птичьим пеньем на рассвете…
Может быть, из песен этих
Родилась моя земля".
Отношение к окружающему миру земли, воды, тундры, тайги у северян особенное, а новый год – для многих начинается с весны, когда все рождается сызнова. А уж как оживает душа поэта! Сколько чувств просыпается, какие слова, плывущие по волне грядущих весен, просятся на бумагу!
Отступили на короткое время холода и в воздухе разлилась атмосфера нежности, легкости… Здесь даже сумерки легки. Этот приполярный феномен – редчайшее явление, мало изученное и описанное, но знакомое внимательным северянам. Тончайшая позолота зари, ароматный воздух, неизъяснимая атмосфера прекрасного повсюду:
"Холмы утопали
В сиреневой дымке
И вешней красе,
Серебряной грудью
Озера дышали,
И солнечный зайчик
Скакал по росе".
Первозданность мира ощущается тут особенно остро: "передо мной – молочный, свежеснесенный, в пуху еще, шар земной". Поэты щедро рассыпают метафоры: «запылали зарей полярные маки…», «сапфирами лучатся васильки», «травяной изумруд в скатном жемчуге рос». Они примечают даже «след русалочьих волос на волне зеленоватой…» Нет конца пышным эпитетам, красочным образам. Да что – слова, даже такие проникновенные. Разве выразишь в них все волшебство и великолепие раннего лета?
"Душа согрета касаньем трав и запахом цветов…". Лето пахнет "прохладой трепетных берез", а "на тучные травы жемчужные нижутся росы". Тут реки, действительно, синие, луга истинно зеленые: это покосы - пожни, все великолепие флоры, вырвавшейся от ледяного плена. "Веет сосновым духом с берегов…".
"Нехожеными кажутся леса,
Бездонными – озерные затоны,
Неслыханными - птичьи голоса,
Невиданными – каменные склоны".
Быстро сменяются краски теплых дней. Вместо белоцветья морошки уже желтеют сочные ягоды. А потом на болоте созревает клюква. Плоды её, словно рубины, а у жимолости, они как аметисты. Люди приходят за этим богатством по лесным тропинкам, которые будто "закладки к сказкам." Лето ушло, оставив щедрый урожай... Задули осенние ветра.
Переменчивость – в характере северной природы. Что может быть переменчивее ветра? Сколько имен у восьми поморских ветров! Сиверко, полуночник (ветер с полуночи), матушка летняя, шелоник (изумительное по красоте слово, наследие новгородских переселенцев)… Стихнут ветра, и снова наступит тишина. Поросшее мхом и лишайником, это пространство дремлет веками, а тишина бывает и впрямь, как в храме божьем... У того, кто умеет слушать эту "колокольную тишь", отметается все суетное, обнажается суть...
Тишина сменяется гулом ветра, срывающего последние листья. Прошла осень – золотая, багряная, рыжая... После "стоветровых листопадов" на серых стволах деревьев остались голые ветви, да где-то тёмнеет зелень хвои, "будто ельниками выпилено небо".
Осеннее ненастье отображено темой вечной борьбы могучих полярных стихий: неистового ветра, буйного моря; земли и океана: «на крутые берега острова из багряного гранита… напирает Ледовитый». Дали, где море и суша сшиты серебряной пеной скоро сравняются однообразной снежной пеленой, а вольные воды будут скованными и неподвижными… Улетели птицы в чужие страны, а в море наступают дни гнева и мрака:
"Надвигается тьма,
Стужа злая.
Белых сватов зима
Засылает".
Снег, метели, вьюги, суровые ветра запляшут над продрогшей землей… Воистину, космический холод и мрак завладел этим миром, но жизнь тут идет своим чередом. Песцы "строчат свои следы на полянах", а куропатки – летают или спят в снежных чумах прочных.
"Снег синий сверху сеет, сеет…
В глазах людей горит веселье".
Человеку огонь не даст озябнуть. Огонь в очаге, огонь в крови, огонь в сердце… Каждый народ, этнос, прежде всего, «вписывается» в свой климат и ландшафт. На Севере обживали не место, а пространство. Где найдешь, такую как здесь, бескрайность неба, тундры и северной тайги? «Уж, коли лес, тайга без края, за ней студеный океан».
"Дугой простор морской изогнут,
И в даль уходят корабли.
По ним, идущим к горизонту,
Я понял выпуклость земли".
«К нам дороги Ягою меряны лет полсотни назад клюкой, и клюка ее здесь потеряна…». "Все леса, леса, вплоть до полюса". «Реки – сравнялись с моря шириной». Не это ли величие, бескрайние дали и близость к Богу так притягивают сюда людей? «Как этот край к душе пристал!», «какой неистовый магнит на Север дальний манит души?»
Испокон веков люди здесь искали свободу, волю, добро, чудо. Земля принимала удалецкие силы со всей Руси, всех, кому по плечу была трудная бурная жизнь. Это край земли, на котором нашли свое счастье тысячи людей: сюда бежали от раздоров и смут, от крепостного рабства, - свободно трудиться, свободно молиться Богу. Край такой, что "здесь поместятся целых восемь государств". Можно гордиться тем, что эти просторы обжиты россиянами, которые когдато «самостийно» дошли до Аляски (и дальше).
Неведомое, жажда человеческая невиданных открытий, манили полярных следопытов, исследователей и мечтателей. Сюда «слетаются ветры из всех неоткрытых Америк…» Самый восточный край России - мыс Дежнева, вечный памятник русских побед. Семен Дежнев "с неослабленной душой" приплыл сюда (за столетие до петровских времен, когда по воле государя Витус Беринг и другие отправились на штурм северных морей).
Петр стоит сейчас над Двиною, на окраине России, закованный в бронзу… Русские поморы, летописцы морей седых, - уникальное этническое явление, –появились более чем за шесть столетий до петровского времени. Борис Шергин описывает грамотность простых мореходов: у каждого была записная книжка с лоциями Гандвика (песенное название студеного Белого моря) и Батюшко-Океана, где отмечали время приливов и отливов, перемену морских течений, всю премудрую двинскую грамоту, необходимую хорошему штурману. Именно поэтому ладьи, кочи и карбасы шли по "твердому курсу, по воде, как будто посуху"!
Известны старые поморские книги. Самобытна философия поморов, их морской устав – свод поморских законов. Иногда двинскую грамоту знали женщины. У Бориса Шергина описан случай, когда поморянка встала за кормщика и благополучно провела отцовский карбас с далекого промысла в родную гавань. Но, в основном, как сказал поэт, «у причалов исконно родных мне мерещатся русые бороды зверобойщиков, предков моих». Удалые морские вожди шли на своих лодьях – больших трехмачтовых судах – на Мурман, в Скандинавию, на Грумант (Шпицберген) и Матку (архипелаг Новая Земля), знали морские пути в Данию и Голландию. Выходя в море, поморы по старинному обычаю, делали рулевой поворот на восток, в честь солнца.
Грамоте детей учили в семье: отцы находили для этого время зимой, в передышке от промысла, обычно по вечерам, вернувшись с верфи или мастерской. В поморских домах встречались отличные самодельные модели парусных судов. Дети мастерили деревянные парусники, свои любимые игрушки.
В столетних корабельных династиях все мастерство переходило от отцов к детям.
"Тугоствольные сосны
Цвета меди
Слоили они и секли,
Смоль варили
Да шили
Быстролетные корабли…"
Читаешь такие строки – и видишь поморский род за семейным столом… «Мы распахнуто живем», - в мирском согласии, взаимовыручке. Счастье - придти из морозного простора в теплый дом. Или кораблю – приплыть в удобную гавань. А там поморов встретят жены верные. Покорность детей, скромность жены – неотъемлемые качества в поморских семьях. «И девушек таких вот, строгих, милых… не найти больше нигде…». На свадьбу поморянки нередко наряжались в старинный наряд, расшитый скатным жемчугом (которого немало было в реках). Платье получали от матерей, а тем он доставался от бабушек.
С детства впитывалась народная культура: «полотно под песню прядено, под сказку соткано». Так естественно осуществлялась преемственность поколений… Уважение к обычаям предков было краеугольным камнем всей жизни. «Вы оставили нам в наследство не одни морские пути – деловитость, жажду странствий, отзывчивость сердца в широченной, как карбас, груди…».
И потомки проходят ту же проверку, закалку, крещение Заполярьем: «Не всем дано перешагнуть полосу вот этой параллели». Север в людской судьбе выявляет суть и совесть человека. «Но крепость и волю дарует борьба, но дух возвышает она…» Выходить один на один с морем, тайгой, сможет человек, лишенный дурной прыти, умеющий делать то, что нужно и вовремя. Он ¬ внимателен, собран, не суетлив. Это еще более важно на корабле: музыка моря сурова, ее надо чувствовать, быть в ладу со стихиями. «Служение стихиям не терпит суеты». Это хорошо знают на Севере стойкие люди, чья рука тверда.
Северная стать – особенная, у северян кровь по жилам бежит скорей. Некоторые до сих пор владеют издавна передаваемыми из поколения в поколение приемами хатхайоги: с помощью специальных дыхательных упражнений собственной волей заставляют расширяться кровеносные сосуды, тогда на любом морозе голыми руками достают рыбу из сетей часами. Рыбаки, охотники чувствуют себя в северном ландшафте вполне комфортно.
Красота народа, это, прежде всего – физическое и нравственное здоровье. Такие элементы бытовой народной культуры как баня, северная печь в немалой степени способствовали тому, чтобы люди вырастали крепкими: «как лучшие врачи, лечили боли от простуды печные кирпичи»; северная банька, - "пар и березовый веник выпарят хвори до донышка". Поговорка: баня парит, баня правит.
Быт северных народов приспособлен к суровым природным условиям, да так, что злой мороз нипочем. В мороз под 20 градусов даже сейчас у нас в Заполярье говорят «тепло», а когда меньше десяти: «совсем тепло»… Детей не заставишь носить варежки и шубы.
Снежная даль – родная стихия поэтам и простым людям: «как свищет ветер в упряжке жизни! не быть на свете конца кочевью!» Для таких людей движение, бодрость и крепость духа – естественное состояние. Умение быть счастливыми без тепла, да и добывать его, стало генетической особенностью… «Если в груди твоей доброе сердце стучится – иди и не бойся: приветлив и мягок мой снег. И в тундре с тобой ничего никогда не случится. А солнце и в полночь взойдет для тебя, Человек».
Жили и работали, имея на сердце только хорошее. А у добрых мастеров ¬ всегда живой и бодрый дух, потому что трудом подключаются к источнику энергии, дающему неисчерпаемые силы. И тогда рабочая сметка превращается в истинное творчество. Даже плотницкое ремесло искони было тут искусством:
"Не топор, перо жарптицы
полыхает в моих руках.
Ярок высверк его и росчерк -
Будто молния у плеча!"
Топором рубили избы, делали доски, из которых шили лодки и корабли (в отличие от доски, изготовленной при помощи пилы, такая доска не пропускает воду). Лодки, избы были сделаны без единого гвоздя. Прочность, - на века - сочеталась с эстетической красотой. Окна и крыши искусно украшали деревянным кружевом. И получались не дома,- из гулких сосен терема. Топор-кудесник возводил города, где храмы врезаны в синь, как знаменитые Кижи, воистину, это были (и есть!) "храмы, возведенные мечтой"!
"Сказку рубил деревенский топор", чтоб вечно народ хранил красоты достоянье.
"И высится бревен крылатый шатер,
Как песни застывшие звуки".
Да и теперь на Севере не перевелись носители национальной культуры, мастера. Родившиеся под северной звездой, даже цветы топором делать умеют. И это, поверьте, вовсе не топорная работа! Букеты изящны и тонки, как знаменитые северные «птицы счастья»…
Не чудо ли – вся Северная Русь неоглядная, ненаглядная: Беломорье, Двина, Ладога, Заонежье. Заозерье. Зазеркалье… Каргополь, как Акрополь... Легендарные приполярные города, не менее древние села, которым больше полтысячи лет: «деревушка стоит, как стояла, словно каменный город Москва».
"Как резвое дитятко", церковь в Матигорах, «играясь, запрятала за спину колокольню»:
"Парят над землей купола…
Даже тяжесть былых столетий
Приземлить их полет не смогла".
Чудо и сказку, грандиозность обыденного в русском национальном космосе, можно встретить не только в былинах, но и в перекличке стихов современных: «А у нас на Мезени златороги олени, а у нас на Мезени – виноград по лесам», «А у нас на Печоре – и в прудах молоко»… В этой сказочности - доля истины. Предоставим слово поэту Валентину Кочетову: «Есть поселок такой - Золотица, говорят, там сказка отдыхает»…
"Полыхают золотые кроны,
золотые мечутся метели,
у рябин - рубиновые кроны,
чем не королевы, в самом деле!
А над ними – зори золотые,
И по солнцу в золотой руке.
Золотом ли, солнцем налитые,
Ходят рыбы важные в реке.
А река слезой бежит по камушкам
И ложится золотом на мель.
Не сюда ли приходил Иванушка
За пером за тридевять земель?.."
Феномен полярного притяжения - отличительная особенность этих мест: «Я б уехал - не навечно же прирос! Только держат крепко веточки берез, только ведаю: по-нашенски, как тут, ветер сиверком нигде не назовут».
Почему возвращаются птицы «из индийских стран»? Крылатые летят туда, где родились… А люди?.. Не получают ли они тут второе рождение, своеобразную инициацию, крещение? Север лечит души, дает необычайно сильный приток энергии. Поэт говорит:
"Мне поныне душу лечат
И в глазах рождают блеск
Речь степенных,
Сильных речек,
Перелесков переплеск".
Всем, кто мужественен, терпелив, трудолюбив, он становится родным. Здесь найдется дело каждому. Как сказки-были, растут заполярные города, по былому бездорожью мчатся поезда, прибавляется в жизни тепла и света. Здесь ночь за ночью, день за днем народный дух пылал огнем, - «в согласии с доброю судьбой, в борьбе с судьбою злой».
В северных стихах значима тема человеческой любви и красоты. Здесь «каждая деревня так люба, как будто в ней – красоты всей вселенной». Узорочье северных изб дивно, словно сном срубы рубятся, с кружевными подзорами. Это красота, которую люди создают своими руками. Порой, она величественна, естественно вписывается в ландшафт.
Но красота северной природы завораживает еще сильнее. Почему, даже покидая эти места, сердце люди обычно оставляют тут? Север не отпускает: и многие скажут: «Здесь постоянная прописка моей души». Можно бесконечно любить реку или глухие озерные затоны. Природа здесь более, чем где либо, воспринимается как святыня. «Иду забыться в этот храм просторный к иконостасу розовых берез»… «Вхожу, как в храм, в березовую рощу», говорят поэты-северяне.
Даже березы тут – необычные! Их стволы закручены силищей вьюги шальной (как некоторые судьбы….)
"Просветленные дни, словно птицы – пролетом,
Промелькнули – и не от зимы до зимы
Мы суровой природы придавлены гнетом,
Где бы просто расти – извиваемся мы.
О стволах, как свечах, не мечтаем подавно,
О какой уж мечтать прямизне и красе:
Все в буграх и узлах, в черных все бородавках,
Перекручены все, переверчены все.
Утешаться ли нам? Говорят, древесина,
Если мы попадем под пилу и топор,
Древесина у нас уникально красива,
За узором - узор, за узором - узор.
Тот оттенок ее золотист или розов,
Полировки ее драгоценная гладь:
Вот во что отложились ветра и морозы,
Как страданья поэта ложатся в тетрадь.
Все, что было жестокостью, стойкостью,болью,
Золотыми словами сверкает с листа.
Утешаться ли нам, что суровая доля
По конечному счету и есть красота?"
(Владимир Солоухин)
Природа – храм, а слово, Слово-песня, как маленький кремль, как сказал когда-то Осип Мандельштам.
В фольклоре, да и в современной литературе сберегается величие народной души. «Песни силой исступленной налиты». Былины – киевские, новгородские, издавна сказываемые на Севере, многое дали и стихотворцам. «Войско песен поведу… в поединок» - не просто слова. Поэты становились воинами. Противостояние злым стихиям, заклинание их чарами серебристых слов – их призвание.
Авторы, в своей воспитанной «книжности» обладая «первородными впечатлениями» обращаются к природным стихиям, к людям, призывая их к сотворчеству. «А песня – река пусть сердца ваши моет»… Поэтическое слово тут, на Севере, всегда было в особой чести. «В спелом слове - огневая сила». Без Слова – будет ли народ? Великий помор, крестьянский (и царский) сын Михайло Ломоносов, соцветья слов «доставал из глубин - так добывали в реках жемчуг». Не он ли дал «российской музе крылья, нашел слова, звучащие, как медь!» Русский язык – могуч здесь, как великая река, а песня – надежный парус:
"Сказки-песни поет колыбельные
Детям, внукам и правнукам их
И видать, потому и не лопнула
Связь, что тянется сквозь времена".
Удивительная энергия поэтических строф переходит к читателям. А откуда черпают ее поэты? Истинный поэт верит своему внутреннему слуху, передает людям песню ветра, душу тундры, реки: «слуху поверь – и сольются сразу ее волна и твоя строка». Взаимодействие духовного и материального, стихийного и человеческого, слова и дела, и настраивает на лад жизнь, особенно тут, на Севере.
Здесь естественным образом обретают мудрость, немногословность: «Не к месту сказанное слово замерзает на лету». Не потому ли люди тут – сильные, степенные, спокойные, ладные. Они сумеют найти верный путь в посвисте жизненной пурги. Все по плечу им, ведь они родились «за пазухой у ветра». «Все мы братья – сыновья метелей», причастившиеся к потоку мудрости, красоты и силы. В северной поэзии, - как ни в какой другой - сильна тема взаимопроникновения стихий и человеческого духа:
"Море к ним спешит,
Их дружбой очень дорожит,
И на его руках-волнах
Качаться вечно нам".
Одушевленные стихии - море, ветер, лес, тундра, - не слепо безразличны к человеческой судьбе, они соучаствуют людям.
"Речка Нерута – ледяной глоток,
От меня сегодня снова вдалеке.
Где-то на озерах бьется твой исток,
Словно жилка синяя на моем виске.
Серебрит мне волос каждый новый день.
Жизнь бежит, как речка, речка Нерута.
Носит гордо голову золотой олень.
Жизнь – еще не взятая с боем высота.
Я еще мальчишка, только было детство.
Ничего не знаю о своей судьбе.
От тебя мне, речка, никуда не деться,
Без меня, наверно, не журчать тебе."
Творчество Алексея Пичкова, любимого поэта нарьянмарцев-нижнепечорцев, – яркий пример свободы и ясности слова:
"Летят олени, словно стрелы.
Красив их бег, как птичий лет.
А по равнинам белым, белым
Луна, как девушка, плывет.
В панице светлой, сшитой мудро
Из синевы и ярких звезд.
Кто говорит, что нынче в тундре
Горит и властвует мороз?
Я много видел, много знаю.
Махни, метель, своим крылом.
Я только здесь и оживаю
Твоим, земля, живу теплом".
Источник духовного богатства каждого – в единении с родной природой, с народом, с его культурным наследием. Философ Даниил Андреев открыл Небесную Россию - простирающуюся над Европейским Севером, легендарную страну, где живут ее великие заступники. Мария Авакумова говорит в своей книге «Ночные годы»: «Север… там лишь виден свет». Именно тут - сияющий источник Духа. Поэзия прославляет Страну Белых Ночей, все самое лучшее в которой – не отражение ли истинной красоты Страны Небесной?
Духовное единство, так образно запечатленное в стихах, не залог ли сохранения Севера: природы, человека? Многозеркальность стиха соответствует многоплановости мира, неведомого, но реально существующего...
Неисчислимы природные сокровища Севера. В подземных кладовых – руды, драгоценные камни, месторождения угля, газа, нефти и других полезных ископаемых. «Ты - огня хранитель, славный Север!» - восклицает поэт. Действительно, заполярные газ и нефть сейчас не обогревают ли полмира?
Но невосполнимы и неисчислимые богатства... Более того, их добыча губит хрупкую северную природу, и на первое место в новом веке выходят проблемы сохранения тундры, полярных животных и растений, и, конечно, традиционного уклада жизни.
В стихах звучит тема сохранения Севера: «Не все еще потеряно, я верю…». Неужели прекрасные вдохновенные строки, воистину, молитвы во славу Севера, не будут иметь чудодейственной силы, присущей испокон волшебному слову? Хотелось бы в это верить. И тогда –
"Бездумная жадность исчезнет,
Исчезнет лихой самосуд.
Как волосы после болезни,
Леса твои вновь отрастут."
Да будет вечен Север!
Эссе о северной поэзии «Как сказал поэт» сделано практически без ссылок (недаром говорится: «как сказал поэт»). При желании можно отыскать авторов в книге Н.Н. Близновой «Стихов золотая телега» и в ненецкой поэзии.
«Стихов золотая телега» на русском и европейском Севере
XVIII – начало XXI века//сост. Н.Н. Близнова, Архангельск,2004 (сокр. в тексте - СЗТ)
1.«эту песню у ветров подслушал утром»… «на родном я скажу языке песни те, что звучат в роднике…» А.И. Пичков. Эту песню у ветров подслушал утром//Нарьян-Мар: ИД «Лукойл-Нарьян-Мар», 2004.
2. «Да светятся снова те края!» (Николай Тряпкин из СЗТ,с.32).
3.«полярные цветы», «электрическое пламя» ( Юван Шесталов «Хвала Северу» в СЗТ,с.22)
4.«Отсвечивают окна румянцем несгорающей зари» (Всеволод Рождественский «Белая ночь, из СЗТ, с. 113).
5.«верится в жизнь незакатную, как эта жемчужная ночь…»(Вадим Беднов, из СЗТ, с.120).
6.Спит озеро без вздоха, без движенья
Иль только дремлет, поджидая сны.
Лес на свое глядит отображенье
В оцепененье белой тишины.
(?????Всеволод Рождественский «Белая ночь, из СЗТ, с. 113)
7.«так белизна вокруг чиста, так даль светла и осиянна» (Людмила Щипахина «Север», из СЗТ,с.21).
8.«Тундра в белом тумане, как в пламени белом…» В.Н.Ледков. Белая Держава, Нарьян-Мар: «Аз-буки», 2000.
9.искры серебряной волны (Константин Случевский «За Северной Двиною», из СЗТ, с.51).
10. «Белизна глядит надменными зрачками»… В.Н.Ледков. Белая Держава, Нарьян-Мар: «Аз-буки», 2000.
11. Следы от нарт
Поземка вмиг залижет –
И все потонет в снеговом дыму.
(Анатолий Левушкин «Георгий Седов», из СЗТ, с. 75).
12. С каждой страницы струится сполохов северный свет (Анатолий Левушкин «Сказки Писахова», из СЗТ, с.82).
13. Околдован я не зря
Птичьим пеньем на рассвете…
Может быть, из песен этих
Родилась моя земля.
(В.Н.Ледков. Белая Держава, Нарьян-Мар: «Аз-буки», 2000).
14. по волне грядущих весен (А.И. Пичков. Эту песню у ветров подслушал утром//Нарьян-Мар: ИД «Лукойл-Нарьян-Мар», 2004).
15. передо мной – молочный, свежеснесенный, в пуху еще, шар земной (Юрий Кузнецов, из СЗТ, с.151).
16. «сапфирами лучатся васильки» (Игорь Северянин «Хвала полям», из СЗТ, с. 124).
17. «травяной изумруд в скатном жемчуге рос» (Виктор Боков, из СЗТ, с.125).
18. «след русалочьих волос на волне зеленоватой…» (Сергей Марков «Плаванье», из СЗТ, с. 36).
19. Душа согрета касаньем трав и запахом цветов…(Лидия Теплова, из СЗТ, с. 143).
20. прохладой трепетных берез (Николай Тряпкин «Лето на Онеге», из СЗТ, с 49).
21. на тучные травы жемчужные нижутся росы (Майя Борисова «Холмогоры», их СЗТ, с.53).
22. сосновым духом с берегов (Николай Тряпкин «Лето на Онеге», из СЗТ, с 49).
23. В небе облака, что думы на челе (Константин Случевский «За Северной Двиною) из СЗТ, с 51).
24. Нехожеными кажутся леса,
Бездонными – озерные затоны,
Неслыханными ¬ птичьи голоса,
Невиданными – каменные склоны.
(Александр Яшин. «Только на родине» из СЗТ, с.28).
25. закладки к сказкам (Николай Колычев. «Север, Север…» из СЗТ,с. 31).
26. матушка летняя (М.Р. Голубкова. Мать-Печора, Архангельск: Сев.-Зап. кн. изд-во,1987).
27. тишина и впрямь, как в храме божьем...(Виктор Кочетков, из СЗТ, с. 59).
28. стоветровых листопадов (Николай Тряпкин из СЗТ, с.32).
29. ельниками выпилено небо (Александр Романов «Дни прозрения», из СЗТ, с.41).
30. «на крутые берега острова из багряного гранита… напирает Ледовитый» (Сергей Марков «Плаванье», из СЗТ, с. 36).
31. Надвигается тьма,
Стужа злая.
Белых сватов зима
Засылает.
(В.Н.Ледков. Белая Держава, Нарьян-Мар: «Аз-буки», 2000).
32. «Уж, коли лес, - тайга без края, за ней студеный океан» (Николай Журавлев, из СЗТ,с.26).
33. Дугой простор морской изогнут,
И в даль уходят корабли.
По ним, идущим к горизонту,
Я понял выпуклость земли.
(В.Н.Ледков. Белая Держава, Нарьян-Мар: «Аз-буки», 2000).
34. «К нам дороги Ягою меряны лет полсотни назад клюкой, и клюка ее здесь потеряна…» (Сергей Орлов «Побывальщина», из СЗТ, с.62).
35. Все леса, леса, вплоть до полюса (Сергей Орлов «Побывальщина», из СЗТ, с. 62).
36. «Как этот край к душе пристал!», «какой неистовый магнит на Север дальний манит души?» (Людмила Щипахина «Север», из СЗТ, с.21)
37. здесь поместятся целых восемь государств (Виктор Цыганов «Беломорские узоры», из СЗТ, с42).
38. «слетаются ветры из всех неоткрытых Америк…» вечный памятник русских побед…
С неослабленной душой (Анатолий Ольхон «Семен Дежнев», из СЗТ, с. 69-70).
39. двинскую грамоту (Б.В.Шергин. Древние памяти: Поморские были и сказания, Москва: Художественная литература,1989).
40. «у причалов исконно родных мне мерещатся русые бороды зверобойщиков, предков моих (Николай Малышев «Грумант», из СЗТ, с.46).
41. «Мы распахнуто живем» (Александр Романов «Дни прозрения», из СЗТ, с41).
42. «И девушек таких вот, строгих, милых… не найти больше нигде…»(Александр Яшин. «Только на родине» из СЗТ, с.28).
43. «Вы оставили нам в наследство не одни морские пути – деловитость, жажду странствий, отзывчивость сердца в широченной, как карбас, груди…»(Вадим Беднов «Поморы», в СЗТ, с.40.
44. «Но крепость и волю дарует борьба, но дух возвышает она…» (Василий Туманский «Мысли о Севере», из СЗТ, с.132).
45. «Служение стихиям не терпит суеты» В.С.Высоцкий (песня).
46. выпарят хвори до донышка (Ангелина Прудникова «Баня по-черному», из СЗТ, с. 162).
47. Не топор, перо жар¬птицы
полыхает в моих руках.
Ярок высверк его и росчерк ¬
Будто молния у плеча.
(Сергей Викулов «Поднимайся, мой дом», из СЗТ, с.147-148).
48. не дома,¬ из гулких сосен терема (Евгений Токарев «Онега», из СЗТ, с.55).
49.храмы, возведенные мечтой (Всеволод Рождественский «Погост в Кижах», из СЗТ, с.60).
50.Сказку рубил деревенский топор (Всеволод Рождественский «Погост в Кижах», из СЗТ, с.60).
51.И высится бревен крылатый шатер, как песни застывшие звуки. (Всеволод Рождественский «Погост в Кижах», из СЗТ, с.60).
52. под северной звездой (Николай Рыленков «Ломоносов, из СЗТ, с. 65).
53. «деревушка стоит, как стояла, словно каменный город Москва»(Василий Шамшурин, из СЗТ, с.144).
54. Как резвое дитятко, церковь в Матигорах, играясь, запрятала за спину колокольню
(Майя Борисова «Холмогоры», их СЗТ, с.53).
55. Парят над землей купола…
Даже тяжесть былых столетий
Приземлить их полет не смогла.
(Василий Шелыгин, из СЗТ, с.151).
56. «А у нас на Мезени златороги олени, а у нас на Мезени – виноград по лесам», «А у нас на Печоре – и в прудах молоко»…(Николай Тряпкмн «А у нас на Мезени…», из СЗТ, с 49).
57. «Есть поселок такой ¬ Золотица, говорят, там сказка отдыхает» (Валентин Кочетов «Золотица», из СЗТ, с.57).
58. Полыхают золотые кроны,
золотые мечутся метели,
у рябин ¬ рубиновые кроны,
чем не королевы, в самом деле!
А над ними – зори золотые,
И по солнцу в золотой руке.
Золотом ли, солнцем налитые,
Ходят рыбы важные в реке.
А река слезой бежит
по камушкам
И ложится золотом на мель.
Не сюда ли приходил Иванушка
За пером за тридевять земель?..
(Валентин Кочетов «Золотица», из СЗТ, с.57).
59. Я б уехал ¬ не навечно же прирос!
Только держат крепко веточки берез,
только ведаю: по¬-нашенски, как тут,
ветер сиверком нигде не назовут.
(Евгений Токарев «Онега», из СЗТ, с.55).
60. Мне поныне душу лечат
И в глазах рождают блеск
Речь степенных,
Сильных речек,
Перелесков переплеск.
(Николай Рачков «Северная Русь», в СЗТ, с.24)
61. «каждая деревня так люба, как будто в ней – красоты всей вселенной» (Александр Яшин. «Только на родине» из СЗТ,с.28).
62. Просветленные дни, словно птицы –
пролетом,
Промелькнули – и не от зимы до зимы
Мы суровой природы придавлены гнетом,
Где бы просто расти – извиваемся мы.
О стволах, как свечах, не мечтаем подавно,
О какой уж мечтать прямизне и красе:
Все в буграх и узлах, в черных
все бородавках,
Перекручены все, переверчены все.
Утешаться ли нам? Говорят, древесина,
Если мы попадем под пилу и топор,
Древесина у нас уникально красива,
За узором ¬ узор, за узором ¬ узор.
Тот оттенок ее золотист или розов,
Полировки ее драгоценная гладь:
Вот во что отложились ветра и морозы,
Как страданья поэта ложатся в тетрадь.
Все, что было жестокостью, стойкостью,
болью,
Золотыми словами сверкает с листа.
Утешаться ли нам, что суровая доля
По конечному счету и есть красота?
(Владимир Солоухин (Северные березы», из СЗТ, с. 126-127).
63.«Песни силой исступленной налиты»(Лев Куклин.»Беломорье» из СЗТ,с.29).
64. «Войско песен поведу… в поединок» Велимир Хлебников.
65. «А песня – река пусть сердца ваши моет» В.Н.Ледков. Белая Держава, Нарьян-Мар: «Аз-буки», 2000.
66.«В спелом слове - огневая сила» (Александр Романов.» Дни прозрения», в СЗТ, с.41).
67. «доставал из глубин - так добывали в реках жемчуг», «российской музе крылья, нашел слова, звучащие, как медь!» (Николай Рыленков «Ломоносов» из. СЗТ, с.65).
68. Сказки-¬песни поет колыбельные
Детям, внукам и правнукам их
И видать, потому и не лопнула
Связь, что тянется сквозь времена.(Вадим Беднов «Слово о Соломбале», из СЗТ, с.99).
69. «слуху поверь – и сольются сразу ее волна и твоя строка». » В.Н.Ледков. Белая Держава, Нарьян-Мар: «Аз-буки», 2000.
70. «Не к месту сказанное слово замерзает на лету».. (Николай Журавлев, из СЗТ, с.27).
71.«Все мы братья – сыновья метелей» А.И. Пичков. Эту песню у ветров подслушал утром//Нарьян-Мар: ИД «Лукойл-Нарьян-Мар», 2004.
72. Море к ним спешит,
Их дружбой очень дорожит,
И на его руках-волнах
Качаться вечно нам.
(Ангелина Прудникова «Бегущие по волнам», из СЗТ,с 43).
73. Речка Нерута – ледяной глоток,
От меня сегодня снова вдалеке.
Где¬-то на озерах бьется твой исток,
Словно жилка синяя на моем виске.
Серебрит мне волос каждый
новый день.
Жизнь бежит, как речка, речка Нерута.
Носит гордо голову золотой олень.
Жизнь – еще не взятая с боем высота.
Я еще мальчишка, только
было детство.
Ничего не знаю о своей судьбе.
От тебя мне, речка, никуда не деться,
Без меня, наверно, не журчать тебе.
(А.И. Пичков. Эту песню у ветров подслушал утром //Нарьян-Мар: ИД «Лукойл-Нарьян-Мар», 2004.
74. Бездумная жадность исчезнет,
Исчезнет лихой самосуд.
Как волосы после болезни,
Леса твои вновь отрастут.
(Василий Шелыгин из СЗТ,с.25)
#поэзия Севера #Русский Север #русская поэзия