На запотевшем трамвайном стекле
Дом нарисован и странная птица.
Скуки полны пассажирские лица.
Эта поездка всё длится и длится
В мокрой, большой, голубой полумгле.
В мокрой, большой, голубой полумгле,
Медленно так, словно нас не в трамвае
Рельсы качают, а на корабле
Волны качают, корму обнимая.
Нет, не сойти мне сегодня с трамвая.
Нет, не сойти мне сегодня с трамвая,-
Ехать, на осень обиды копя,
Полузиму, полуосень, не знаю...
Нет, не дожить мне до нового мая,
Нет, не увидеть мне больше тебя.
Нет, не увидеть мне больше тебя.
Этот ноябрь не желает кончаться,
Хочет он вечно в трамваях качаться,
Вечно сводя нас с ума и слепя
Слякотью вечных своих провокаций.
Слякотью вечных своих провокаций,
Полудождём, полуснегом своим,
Болью осенних своих операций,
Где вместо скальпелей - ветки акаций
Тонкие, дерзко раздетые им.