Ей до безумия хочется напиться чаем,
Чтобы забыть, что он нем и неприручаем,
Чтоб не влюбиться тем распроклятым маем
И сжечь любовь, бросив в костёр весь хворост.
Он не хочет забывать никаких распроклятых вёсен,
Он не видит, как её при нём каждый раз заносит,
Как она боится, что скоро настанет осень,
И она не увидит иль увидит его ещё раз.
Она любит, когда в лицо дует сильный ветер,
Она знает, что эта игра не стоит свеч, и
Всё равно ждёт его утром или под вечер,
Хоть он не знает улицу, дом, этаж.
Он по ночам к ней часто приходит...в сон,
Но не слышит звучащий по ней погребальный звон.
Видно, когда прицелился Купидон,
Кто-то съехидничал под руку:"Не промажь!"
У неё к нему - всё, что было, и всё, что есть.
То, что это-любовь - просто дурная весть.
Можно сердце на вертеле чуть поперчить и съесть,
На гарнир её волю, если чего осталось,
Только он и это не хочет принять за ужин.
Она выпьет таблетки от мыслей - тринадцать дюжин,
Чтоб не думать, как он ей совсем не...и очень нужен.
И увидит его улыбку.
А, нет.
Показалось.