Как давно я стою
На переднем краю,
Полагаясь на собственный внутренний стержень,
Не ломаюсь, но гнусь,
Всё сама – это пусть,
Мне ль бояться каких-то моральных издержек!
Обернусь если я, -
Ряд могил и скамья -
И увижу: в тылу все - по-прежнему мёртвые.
Нет, я к ним не стремлюсь,
Но скучаю и злюсь,
Что с годами черты их уже полустёртые.
Что наследовать мне
Над землёй и в земле?
Чья-то родинка мне на плече в знак различия
Безусловной любви:
Умерла - не зови…
Между тем, книги врут, что в страданьях – величие.