Постойте, дорогая!
Право, стойте ж!
Себя не узнаете вы!
Что сталось с вами?
Быть может, наливаясь соком днями,
Душа ночами просит яд излить,
Зайти в немыслимые дали,
Учась по-новому дышать, творить и жить...
И вот рука, коварная,
Заносит свое имя в список
Слепых, умеющих отчаянно любить...
Вы не поймете, милая,
Что вашу радость наверху не ждали,
Где боги-сибариты разливали
Кровавое вино по чашам дней.
Стекает капля сверху, а за ней
Несется череда дорожкой алой
Грехов, страданий и отчаянных страстей,
Которых никогда вы не видали,
И оных увидать вам не дано,
Поскольку смертным с чаши той
Отпить не суждено.
Моя ж вы милая, вы трепетно устали,
Агонией окутала вас черная вуаль,
Показывая беспросветность. Даль,
Маня незыблемостью глупых обещаний,
Вам напевала песни расставаний
И тихо прошептала: "Очень жаль".
Вы не поверили тогда ей. Но печаль
Легла на веки ваши поначалу.
И, тихо шевеля ногами в темноте,
Где песнь звучит о юной красоте,
Вы закружились в вальсе от конца к началу.