Она кричала им: «Огня, огня, огня»
Она смеялась алым ртом, больным как рана.
Не призывая ни к чему и не кляня,
Что было и непредсказуемо, и странно.
Она шипела им: «Огня, огня, огня»,
Тряся озлобленно кудрями смоляными,
Но голос тот монахам душу леденя,
Звучал из мест, где бродят души неживые.
Она шептала им: «Огня, огня, огня»,
И пламя жгло ее исподнюю рубаху,
Душа ее давно была как головня,
Осталось только тело принести на плаху.