Тварь в презренном стремлении выжить, способна годами скрываться в глубокой норе,
Раб, смиренно сиди на ковре, наблюдая за жизни рекой, что течет по хиджре,
Ложью сладок дурманящий мир, но иллюзии тают на солнце как сахар в халве,
Через сто или тысячу лет не изменится он, только люди изменят себе.
Плешью времени съедена мантия старого дервиша, он её дарит тебе,
Знай, телесный джихад не уместен на поле сражения, сила в духовной борьбе,
Страх неверного учит мольбе, только слово не дело, чайхана не трактир,
Сотня лет за десяток веков не изменит стихами этот загадочный мир.