Мой город мне станет судьей, начав свой процесс на закате
Он неуловим и прекрасен, в цветах и неоновых латах.
По нитям судьбы - проводам, высоковольтным, упрямым
Стремятся его голоса, кто в небо, кто в черную яму.
Приходит эпоха вставать не на ноги, а на пуанты
На грязном шоссе танцевать под чье-то дурное дисканто.
И вцепится в пальцы приклад, и смотрит голодное дуло
Всегда - на биенье виска взбесившейся жадной акулой.
Чьи лица на улицах? Ложь отныне не грех, - анестетик.
Ведь практик - лукавый, а Бог - все также слепой теоретик.
Дорога стянула нас всех, и узел под горло затянут.
За выбором следует крест и сок земляничной поляны.
И город гремит молотком, кричит, улыбается, машет.
Грозится построить ковчег или вавилонскую башню.
И стоя на крыше, я вдруг ловлю грудной клеткой комету -
Привет от далеких миров и позапрошедшего лета.
Я падаю на спину, вниз, сквозь пол, потолок, паутину
Мой мальчик кричит на меня, но также мне стелит перину
С горошиной?..С дробью, свинцом, осколками стекол и лампы
Но лучше уж так,чем попасть под прессы печатей и штампов
Я падаю, значит, лечу. Не важно, что будет в итоге.
Комета в груди все шипит, рождаются строки и слоги.
Мой город кричит приговор, ему ни к чему оправданья.
Но кто-нибудь, глядя мне вслед, свое загадает желанье.