И всё позади, и скрутило, как будто
На части сейчас от свободы порвёт.
Встречает тебя леденящее утро,
И просится эль в холодеющий рот.
Рубашки, запонки, избыток парфюма
И острые стрелки [порезаться чтоб?] –
Ведут так себя лишь влюблённые дуры,
А те, кто не хочет – пожалуйте в гроб.
Вкус мяты на пальцы, вкус мёда – на губы,
И жжётся, и треплет, и сводит с ума.
Неверье моё незначительно-грубо,
А сердце кружит от хмельного вина.
Забыт, зацелован, затёрт и затаскан,
Горит, полыхает, не греет меня...
Такой неожиданной трепетной ласки
Боюсь я сильней, чем любого огня.