За перегоном летел перегон
В дробных колёс перестуках.
Мягко качая, плацкартный вагон
Грусть мою тихо баюкал.
Этой дорогой, тревогой томим,
В армию ехал когда-то.
Вздрогнул, над самым над ухом своим,
Голос, услышав, хрипатый:
"Хочешь, красивый, за пару рублей
Правду скажу без подвоха?" -
"Знаешь, иди-ка дорогой своей,
Сам себя знаю неплохо."
Мчался мурмАнский. В окошко слепя,
Глянул фонарь полустанка.
"Чёрная, парень, душа у тебя, -
Крикнула, вспыхнув, цыганка. -
Злой, нехороший, - разили слова,
Молнии взглядом метала. -
Плохо с тобой всем!" - "Ну, что ж, ты права,
В самую точку попала.
Ну, а сама-то? За ломаный грош
Вязь словоблудия даришь.
Ладно, утешишь. А, ну, как соврёшь?
Вдвое больнее ударишь.
Шла, так иди. И не стоит хрипеть.
Станет, от крика опухнешь.
Только запомни: в одном нам кипеть
Чане на чёртовой кухне."