Каллиграфокнязь

 

Молодой и загадочный князь Фокидим
Иногда одевался, как простолюдин,
И бродил по базару, сливаясь с народом,
Говорил и с пропойцеразбойничьим сбродом,
И с торговками старыми он говорил,
Оставаясь при этом спокоен и мил.
А потом возвращался в поместье обратно,
Одевался изысканнобарскиопрятно,
Древнемудрые он изучал языки,
Выводил фиолетовой тушью стихи.
Каллиграфия – страстью была Фокидима,
Каллиграфия им и любима и чтима.
Изгибает напевно, когда вдохновлён,
Благороднотончайшие линии он.
Изощрённочешуйчатосложный орнамент
По бокам окаймляет молочный пергамент.
В середине – рисунки и птиц и зверей,
И затейливопереплетённых ветвей.

Вот однажды, пойдя на базар спозаранок,
Он заметил купчиху с десятком служанок.
Из служанок одна приглянулась ему.
Не найти однословно причины тому.
То ли взор утончённолучистораскосый,
То ли чёрные змееволнистые косы.
Но почувствовал князь колыханье души.
Фокидим расспросить о купчихе спешит.
Оказалась купчиха женой Никанора,
А купец Никанор – богатей чернобровый,
Из Кореи фарфор перевозит и шёлк
И притом в каллиграфии ведает толк.
А купчиха, старясь казаться умнее,
Подрядила служанок себе из Кореи.
Вечерами служанки читают стихи
Про сиянье луны, бушеванье стихий,
Теребенькая струны на домрах и гуслях,
Бытие протекало в изысканных руслах.

Возратившись в палаты к себе, Фокидим
Заявил, что желает остаться один.
В тишине понаигрывал он на свирели,
Отдыхал при свечах от мирской канители.
А наутро сказал, как завидел отца:
«Я хочу на полгода уйти из дворца».
Наказал Фокидим настороженной свите:
«Обо мне не печальтесь, меня не ищите».
На прощание князь поклонился отцу,
Пилигримопошёл к Никанору купцу.
Преподнёс Никанору бумагопрошенье
И тотчас получил от него приглашенье.

В кабинет к богатею вошел Фокидим,
На колени смиренно склонился пред ним.
«В каллиграфии, видно, ты мастер удалый».-
Говорил Никанор, разливая бокалы.
А кругом тонкоросписнобелый фарфор.
Пригласил Фокидима за стол Никанор.
«Расскажи, каковы у тебя многознанья
И в каких областях проявляешь старанья?»
Фокидим отвечал при бордовом вине:
«Счетовода и писаря место бы мне.
Мой учитель, отшельник святой Фокиодий
Занимался со мной в шалаше на природе,
Изучил я немного корейский язык,
Но преставился скоро мудрейший старик.
Потому я с сумою ищу себе место.
А ещё мне нужна кореянка невеста.
Как исполнится срок, из служанок одну
Я бы выбрал себе кореянку жену».
Никанор согласился на это условье,
Окружил Фокидима заботой, любовью.
Счетоводом и писарем стал Фокидим,
За старания все восхищаются им.
Фокидим не чурается нудной работы,
Составляет бумаги, наводит расчёты.
Перед сном иногда воскурял он сандал,
С выраженьем купчихе поэмы читал.
И хозяин доволен, как спорится дело,
Незаметно полгода в трудах пролетело.
Наступила пора выполнять уговор,
Вызывает служанок купец Никанор.
Сарафаннопостроились девы рядками,
Фокидим очертил младодевиц глазами
Да избрал, несмотря на иных красоту,
Величаволучистораскосую ту,
Что пленила его с наипервого взгляда.
И служанка такому событию рада.
Благородно потупила очи она,
По корейски достоинством чинным полна.
Воцарилось кругом настроение свадьбы,
Приукрасились шёлком ворота усадьбы.
Не скупился на праздник купец Никанор,
Пригласил из деревни старушечий хор.
А старушки, хотя и седы волосами,
Но такого запели, такого сплясали,
Что никто усидеть на скамейке не мог.
Воцарился в усадьбе бурлящий восторг.
Совершив омовенье от грязи и пыли,
В почивальню потом молодых проводили.
Состоялся спокойный у них разговор.
Молодая служанка потупила взор
И промолвила, с щёк отирая румяна:
«Настоящее имя моё не Оксана,
По корейски меня называли Сайцун.
Мою мать умертвил спиногорбый колдун.
Мой жестокий отец – окружной воевода,
Богатейшего, очень почтенного, рода,
Но колдунова дочь приглянулась отцу,
И меня запродали служанкой купцу.
Посмотрела Сайцун на лицо Фокидима:
«Да и ты не похожий на простолюдина!»
И сказал Фокидим, добродушно смеясь:
« Я по-правде из ближнего города князь.
Полюбилась ты мне с наипервого взгляда,
Как в жару светлобликий бурун водопада.
До рассвета ко мне перейдём во дворец,
Не хочу, чтоб об  этом проведал купец».
И не трогая вовсе подарки от свадьбы,
Молодые неслышно ушли из усадьбы.

Поутру в почивальню вошёл Никанор,
Омрачился его достоблагостный взор.
«И чего это вы от меня убежали?-
Бормотал Никанор в оскорблённой печали.-
Хоть бы дали какой-нибудь слабый намёк».
И увидел купец на кровати листок.
Тонколиниебуквы на нём закруглённы,
И чего же прочёл Никанор удивлённый:
«Возвращается в горы премудрый дракон,
Ненадолго в собачку хотя обращён».
Никанор недопонял двустишья мыслишку
И подарки от свадьбы раздал ребятишкам».

Пролетел многохлопотный год и вот-вот
К Никанору обоз из Кореи придёт.
Чередой за подводами едут подводы,
Лошадям тяжело после дальнепохода.
Белоинеенежнотончайший фарфор
Из Кореи доставил купец Никанор.
О какие там были роскошные вазы,
Отовсюду пошли к Никанору заказы,
Пригласил богатея и князь Фокидим,
Ожиданием встречи щемящетомим.
Заготовил купец разрисованны чаши:
И не знаешь, какая  ценнее и краше.
Фокидим усадил Никанора за стол,
Разговор о делах между ними пошёл.
Ничего, окромя восхваленья фарфора
Не звучало сначала из уст Никанора.
Но оратор потом поумерил свой пыл
И внезапно как-будто язык проглотил.
Молодая Сайцун появилась,.как лебедь,.
Поприсутствовать чтобы на важной беседе.
Поменял Никанор достоблагостный тон,
Не на шутку купец оказался смущён.
Почесал Никанор удивлённо в затылке
И промолвил в лукавосмышлёной ухмылке:
«Снизошла на меня небывалая честь,
И не думал, что буду я княжеский тесть,
На работу когда нанимал пилигрима».
И раздался в ответ баритон Фокидима:
«Коли князь у тебя называется зять,
И приданое нужно по князю собрать».
Краснопенновино заструилось в бокалы.
За беседою выпито было немало.
И купец Никанор, умилившись до слёз,
Щедроотдал в приданое целый обоз.
Кто историю нашу дослушал по чести,
Заслужил медунки, запечённые в тесте.