Мне вспомнилась юность, как звёзды горели во тьме,
шуршанье волны и купанье с ночной нереидой,
признаньем её зачарован был в первом письме,
и сразу забылась сухого прощанья обида.
Как благостным сном я наполнился нежностью вдруг,
припомнив волос по лицу и плечам переливы,
пылавших ланит прикасанье и чувственных губ,
крылатых мечтаний азарт и судеб перспективы.
Где всё это ныне? Да вот же, в забытой строке,
в шуршащей волне, в возносящемся контуре горном,
в платочке, что сжат был
в горячей и нежной руке,
и в памяти ясной,
что держит всё это упорно.