Из блокады отбывали детки малые,
их в дорогу провожали утром матери,
Ладога, хоть ты послушай женщин высохших,
В тыл детишек провожают, Бог даст, выживут.
Вздрогнул, и поплыл кораблик вниз по Ладоге,
не воды на пристань капли - слезы падали,
а когда исчез кораблик в дымке Ладоги,
разошлись, рыдая бабы с горя ль, радости.
Черный летчик метил точно в цель белесую,
громом взрыв раздался мощный в синем воздухе,
и взлетели стайкой детки, словно лебеди,
и погнал их бедных ветер прямо к берегу.
На закате мать худая, престарелая,
видит, что плывет к ней стая бело-белая,
лебеди, гляди, заплыли в голод Ладоги,
вдруг, глаза ее застыли и заплакали!
Закричала, что есть мочи:"Мама, мамочки!
Наши дочки и сыночки, их панамочки!"
и с тех пор, как я увижу стайку белую,
одинокий голос слышу, крик над берегом.