Прильнуть бы мог и к Савлу, и к Андрею,
но минул Марфу и её сестру…
Тебя б на всё хватило Иудею,
а ты достался лишь одному Христу.
Теперь цветёшь не ведая о стыде,
и посылаешь поцелуй пчеле.
Безумец, из судьбы Его изыди,
братающийся с кровью на челе.
Мучителей сподвижник торопливый
ты о себе такое возомнишь!..
(Сын Господа, какой ты терпеливый,
такая боль!!!
А ишь, не возопишь!)
Тех зарослей не счесть над Иорданом,
где ты цветёшь велением Отца.
С венцом терновым, будто бы с приданным,
Сын не разлучен будет до конца.
И роще той, уже давно зачахшей,
доселе правота Его видна.
И внемлет мир молению о чаше,
чтоб осушить, проклятую, до дна.