Я чувствую: теперь я повзрослела,
Чуть-чуть еще до гробовой доски,
Когда родителей не вижу по неделям,
И нет по ним уже такой тоски.
Ни разу телевизор не включала:
Он только разрушает весь покой.
А собеседник, тот, о ком мечтала,
Так и остался для меня не(мой).
Лишь раз в неделю, вечер воскресенья,
Лежу и думаю, пытаясь не уснуть,
Что нет от одиночества спасенья,
Коль делишься им просто с "кем-нибудь".
Так хочется мне ласки - непритворной,
И на ночь говорить и говорить..
Я так устала быть во всем упорной,
И взрослой я уже устала быть...