Я никогда не называл ее своей малышкой.
Не помню дат, но точно помню те минуты,
Когда она шептала еле слышно:
"Люблю тебя...". И наступало утро.
Я никогда не называл ее своей любимой.
Но взгляд мог выдать, и я отводил глаза.
Она была такой родной, такой родимой,
И я не смог. Не смог ей это рассказать.
Я никогда не называл ее своей. И вот однажды
Она чужой мне стала, я чужим ей стал.
Я понял лишь сейчас, как было важно,
Чтоб я тогда ее Своей назвал.