Я безумно
люблю
расстроенное
пианино.
Дребезжание клавиш,
пульсация
нервов
в мозгу;
В лихорадочном
ритме
мелодии
этой
бегу
По ступеням,
витым
и запутанным
как паутина.
Словно блёстки,
осколки
разбившихся
звуков
летят,
Искажённые ноты
до крови
впиваются
в кожу,
В унисон
мои стоны,
но ими
я вас
не тревожу –
Эти стоны
внутри,
как по венам
гуляющий
яд.
Я безумно
люблю
когда
хоронят
с оркестром.
Тошнотворная медь,
отголоски
упавших
гвоздик.
И с дыханием
смешанный
жёстко
подавленный
крик,
Подступающий
к горлу,
но с маршем
совсем
не уместный.
Озлоблённый
мотив,
как стервятник,
добычу
нашедший,
Интонации
насквозь
пропитаны
смрадом
могил,
Это песня
для тех
кто из жизни
себя
уронил,
Это вальс,
посвящённый
покойникам
и
сумасшедшим.
Я безумно
люблю
когда дым
заполняет
пространство.
Чтобы призрак
табачный,
нервический,
до потолка,
Вместо воздуха
чтобы
отравы
вдыхать
облака,
И затем
наслаждаться
тлеющим
пепельным
пьянством.
И ослепнув
от этого
дьявольского
фимиама,
Завернуться
в бутон
и, отбросив
свои
лепестки,
Растирать
беспокойно
эфиром
больные
виски,
Взмахом рук
избавляться
от этого
зыбкого
храма.
Я люблю
когда тело
пронзает
болезненный
кашель,
И чахотка
румянец
бескровному
дарит
лицу,
Я люблю
когда волк
раздирает
на клочья
овцу,
И когда
обезумевший
в дикой
горячке
пляшет,
Когда голову
рубят
какому-нибудь
королю.
Если вдруг
станешь мной
первым делом
всё это
представишь
Эти мысли
навеяло
мне
дребезжание
клавиш,
Пианино
расстроенного,
что безумно
люблю.