Всплывая всякий раз, со дна своей бутылки,
Я снова, как впервой, смотрю на белый свет,
А там калейдоскоп из лиц и дней копилка,
И больше ничего там, вроде бы, и нет…
По улицам идя и, под остывшим небом,
Тепло сердец ища, стараешься прочесть,
С надеждой дурака, в глазах не первых встречных,
Не модные теперь участие и честь.
А город-тихий зверь, суровый, беспристрастный ,
Он слабого поймал и начинает рвать,
Да можно быть как он, а можно безучастно
Смотреть, ну и себе засохнуть не давать.
Но хуже третий путь, где осенью любимой,
По улицам гуляя стараешься прочесть,
С надеждой дурака, в глазах не первых встречных,
Не модные теперь участие и честь.