Яд! С шипением капает в Землю.
Шёпот трав – и испуган, и вдребезги пьян.
Тот же ветер – кружИт отпечаток вселенной,
И не может очиститься, скинуть изъян.
Воды синими каплями моют всё тело,
И рыдая, впиваются в язвы и грязь.
Нет, не смыть, не отторгнуть – всё здесь прикипело.
Всё, что здесь сотворил и хозяин, и будущий князь.
Вера! Вера променяна шайкой бездомных.
На Алтарь – арабеской наброшена чуждая вязь.
Раскидало по миру славян, в свою землю влюблённых,
И достался им только лишь пепел всех знаний, и белая бязь.
Вознесутся над вольною вольницей ввысь минареты.
Покосятся церквушки, набатом взывая толпе.
Здесь когда-то волхвов на кострищах сжигали адепты,
Новой веры, и с новым царём - в голове.
Век царьков, позабывших свои обещанья.
Век безликих «иванов», непомнящих больше родства.
И народ молчаливый, безропотно пьющий отраву,
И коросты свои восхваляющий, с кружкой вина.
Яд! Ручьём и с шипением льётся на Землю.
Собирается в лужицы затхлой, кипящей смолы,
Разъедая зелёные, жизни, одежды.
И для новых адептов проявится здесь эликсиром судьбы.