Щекочешь мне нос васильком,
и с неба седьмого чуть пьяно
спускаемся мы босиком -
с высокой скирды на поляну.
Где в росные зеркальца трав
глядятся кокетки стрекозы,
душевные муки поправ
и всякие там варикозы.
Где воздух очищен, как спирт,
и солнцем разбавлен настолько,
что - огненный, с привкусом скирд -
сбивает и с ног нас и с толку.
Мы в лес забредаем, как в дым,
и лес конструирует ночь нам -
с приютом полночной скирды
почти в соответствии точном.
Остынет и этот пожар
под липами и тополями.
И вновь, что не сеял, пожав, -
несу на руках до поляны, -
где в пьяном круженьи дубрав,
пришествиям нашим не рады,
стрекозы уж взвились, собрав
зеркальную россыпь прохлады.