Небо за решеткой в весенних красках, -
Восстает из пепла флора…
Люди снуют повсюду в привычных масках…
Любят, ненавидят, лицемерят, избегают откровенных разговоров.
Я лишь в своей компании разделяю будни,
Стараюсь методично пропускать крики сумасшедших.
Что полночь, что три часа пополудни, -
До боли выучена последовательность одноликих
дней шедших…
В позе лотоса скребу ногтем шершавый пол,
Перебираю в голове выбившиеся за рамки думы.
Мой удел – моё заточение, мой приговор!
Дверь закрыта, пылятся где-то в углу сумы…
За стеклом с листьями играет ветер,
Птахи беззаботно что-то на своём щебечут,
Ярких красок девственный мир чист и светел…
Меня лишь в четырех стенах всё также лечат.
Вдруг мысли сбиваются… я слышу голоса…
Опять кто-то зовёт меня раскапывать его могилу…
Отсепарировано сознание на два полюса,
Зачем-то я должен представить лицо просителя
скупому, на сострадание, миру…
«Стоп! Дайте выбраться наружу!», -
Стучу по двери в диком раже.
Скрутили руки… Укол… «Молчи зверюга! Ты там никому не нужен!»
Очередная доза превращает пламя в сажу…
«Кричи, кричи… Тебя никто не слышит!», -
Душат санитары, приставив голову к холодной стенке…
Польют горючим и душу выжгут…
«Там сверху не выгодно отчислять на твоё несуразное тело деньги!»
Сломанная жизнь в смирительной рубашке,
Съеденные сосуды от ежедневных визитов транквилизаторов.
От всех получая безразличия отмашку,
Твои глаза вскоре будут бездумно блуждать
в направлении экватора…
Совсем немного и синица умрёт в руках от передозировки.
Журавль на горизонте так и не появился.
В замке’ земли герой печальной постановки.
Как быстро вошёл в свет, так быстро из него и удалился…