Толпа была огромная и толкотня ужасная. Подпирали со всех сторон, каждый хотел пролезть вперёд, поближе к Главному Начальству. Все знали, если будешь поближе, будет тебе и все жизненные блага: питаться будешь, как говорят «от пуза» и питья отменного будет без ограничения. Толпа медленно продвигалась вперёд, кто-то падал, бывало даже по упавшему проходили. Тогда упавший, собрав свои последние силы, старался вскочить быстрее, чтобы не затоптали окончательно, никто подняться ведь не поможет, каждый сам за себя. А если вскочишь, то чувствуешь, как толпа подхватывает тебя со всех сторон, и несёт вперёд. И ты уже несёшься, ничего не соображая, почти на весу. Вокруг стоит шум и гвалт. Все хотят прорваться вперёд. Здесь, в конце очереди, можно было получать только «крохи с барского стола», можно сказать, подачки от Главного Начальства. Конечно, чем ближе к нему, тем ожесточённее была борьба за место под солнцем. Там, куда они все так стремились, были все блага. И поэтому, борьба была жестокой, порой дрались между собой участники, и драка напоминала драку депутатов в Госдуме или в любом другом правительстве, которые не раз показывало телевидение. Но зато, кто смог отвоевать своё место под солнцем, тот потом долго мог радоваться жизни и жить припеваючи.
Цивик, так звали героя рассказа, тоже старался. Он растолкал всех локтями, проталкивая себе дорогу, шёл даже по упавшим, топтал их. Наконец-то, ему удалось прорваться вперёд. Он оставил далеко позади своих родных, сестёр и братьев. Он ведь кричал им, чтобы они поторапливались, были посмелее. Нет, разинули рты! Теперь он видел их далеко, далеко, в конце очереди. Бестолочи, так и будут прозябать, жить на пайке, на крохах, которые изредка будут перепадать им. Поднажав ещё немного, выслушав всевозможную брань, летящую со всех сторон, он всё же протиснулся к самому заветному месту, к кормушке с кормом, который всё сыпала и сыпала, правящая сегодня на птицефабрике птичница Валентина в белом передничке, приговаривавшая ласково: «Цып-цыпа, цып-цыпа, цып!»