Секачи МТС обработали голое поле, чтобы мы в три погибели кости свои собирали осенью, в дождь, по ночам, когда, словно дождь, наши пальцы; в плащ-палатках отцовских, в брезентовых ризах, мы, беспризорные призраки, нюхаем космос подножный, где попадаются в лунках останки съедобного бога.
А впереди огоньки: торфяная столица бараков, где для нашего брата нашлись бы законные нары. Только бы перемесить нам гектары удельной Голгофы, набивая мешки головами гнилыми Гулёны.
Жизнь прожить – не перейти поле.
Американка Гулёна играет в свои кругосветные кости с Колумбом, с Екатериной Второю и с нами; в картофельный бунт колобки мирового господства – ядра без промаха; рвутся к востоку глобальные клубни в мундире.
Интересно, куда мы деваемся в зимнее время; где мы зимою, где летом, в каких заграничных костюмах мы обиваем пороги того или этого света. Мы под осенним дождём воскресаем и молча целуем неизвестно кого: Гулёну, друг друга, крест или землю.
4.04.1969.
Гулёна – русское название картошки.