Я простужен и кутаюсь в плед.
Только злее - за стеклами вьюга.
Мне уютней пристанища нет,
Чем мансарда... Закрыта фрамуга,
Прижимает горчичника три
К обнаженной груди полотенце,
И таинственно тлеет внутри
Тихий жар ОРЗ - "инфлюэнцы".
Петербургской мансардой храним,
Не жалею о зимнем приезде.
Хорошо быть немного больным,
Забывая холодность созвездий.
Нет, они не видны... Только снег
Вьется с бешенством истинно-зимним...
Непогода, бессильно грози мне -
Нерушим мой мансардный ночлег.
Нерушимы: громада окна,
Крестовидная сеть переплета...
Нет, не я - это вьюга больна,
Льдисто-белым безумьем полета.
Мой уютен - за стеклами кров.
Льдистей, вьюга и злее грози мне...
Разгорается медленно кровь
В Петербурге - таинственном, зимнем...