Хорошо, когда Надежда
в светлом платье тихо ходит,
светом неопределенно нежным
в белом облаке восходит.
Хуже, когда в платье сером
молча у окна застынет –
призываю сердцем веру
из безоблачной пустыни.
… Если в черном одеянье
вдруг увижу я Надежду,
уходящую к закату,
к угасанию сиянья, –
дай мне Бог идти, как прежде, –
до последнего дыханья.