Хочу стихами передать времен библейских быль
Про жизнь Иакова, что был наречен Израиль;
Про сыновей его рассказ вы сможете прочесть,
Про трусость, зависть и любовь, про верность и про честь.
Иаков Богом отличен при жизни был своей
И было у него всего двенадцать сыновей:
Рувим, Иуда, Гад, Асир, - здесь всех не сосчитать,
Любимцем же отца могу Иосифа назвать.
Он от Рахили был рожден,- любимой среди жен,
Был с детства ласкою отца Иосиф окружен;
И сыном старости своей Иаков называл
Иосифа лишь одного, любил и баловал.
Богатых праздничных одежд для сына не жалел,
Учил Иосифа всему, в чем очень преуспел.
Не утруждал он паренька, как сыновей других,
Те ж в поте своего лица трудились за двоих.
А впрочем, выделить хочу особый из даров,
Которым парень обладал,- то толкованье снов.
Плохую службу сослужил потом для парня он,-
Сновидец больше остальных был в снах тех возвышен.
Обида братьев тут взяла,- ведь брат не лучше их,
Хоть быть примером для него не мог никто из них;
Иосиф знал про их грешки: про женщин, в карты долг,
Любил он братьев очень всех, но лгать отцу не мог!
Собрались братья на совет- решенье чтоб принять:
Иосиф мал еще и глуп - не сможет он молчать;
Что делать с младшим братом им, чтоб их не выдавал?
Тут самый хитрый среди них решенье подсказал.
И злобой, завистью горя, решились на обман:
Как на беду вблизи тех мест чужой шел караван,
И мадиамским тем купцам за деньги серебром
Смогли Иосифа продать, солгав отцу притом:
Мол, волк загрыз, одежды вот любимого сынка,-
Они известием таким сломили старика;
Но смерть Иосифа никак отец принять не мог
И со слезами вопрошал,- за что карает Бог?
Рабом Иосиф стал простым, проделав долгий путь,
И лишь в Египте, наконец, он смог передохнуть;
Купил парнишку Потифар, что царедворцем был,
Иосиф преданно ему и с рвением служил.
А Потифарова жена, к парнишке приглядясь,
Решила мужу изменить, Иосифом прельстясь;
Но не добилась ничего,- пришлось ей тут схитрить
И перед мужем-простаком парнишку очернить.
В порыве гнева Потифар решил юнца казнить
Потом, смягчившись, повелел в темницу заточить:
В ней виночерпий, хлебодар свой отбывали срок,
Но воли Божией никто из них постичь не мог.
Тем двум Иосиф толковал причудливые сны
И были даром паренька они поражены;
Свершилось все, что предсказал парнишка молодой,
Как будто уж давно он знал, что решено судьбой.
Про толкователя талант проведал фараон,-
Ему с упорством снился вновь один и тот же сон;
Никто из мудрецов дворца тех снов не мог понять
И виночерпий про юнца решился рассказать.
Пред фараоновым лицом Иосиф наш предстал,
«Ты толковать умеешь сны?»- правитель вопрошал;
«То Бог толкует, а не я!- Иосиф отвечал.
-Свой сон, правитель,расскажи, чтоб я растолковал».
«Так слушай,- мол вил фараон,- один из двух тех снов:
Выходят прямо из реки к нам тучных семь коров,
Но следом семь коров худых на берег наш пришли
И толстых съели, да не впрок, - худые вновь они.
Второй мой сон, - промолвил царь, - другой уже совсем:
На толстом стебле поднялись колосьев полных семь,
Но вдруг худые проросли и съели полных тех,
Хоть от еды обильной той и потолстеть не грех».
«О, царь,- Иосиф молвит тут,- понятны твои сны,
Тебе могу их разьяснить,- одно твердят они:
Семь изобильных будут лет, затем - голодных семь;
Египет можеть умереть, коль нет еды совсем!
Я посоветую тебе излишки сохранять,
А как голодный год придет, так людям их раздать».
«Ты, парень, даром наделен, раз понял сразу сон;
И будешь зто исполнять!»- вдруг мол вил фараон.
Единодушно мудрецом Иосиф признан был:
«Над домом будет он моим!»,- так царь всем возвестил;
«Ему вы будете, как мне, служить и угождать,
Египет будет он от бед и голода спасать!».
Иосиф честно исполнял обязанность свою,-
Запасов много он собрал в далеком том краю.
Здесь Асенефу в жены взял Иосиф молодой
И счастлив был безмерно он с любимою женой.
Вот изобилию конец в Египте настает
И голод, как предрешено, в цветущий край идет.
Со всех сторон в Египет тут голодные пошли
И за зерно, что только есть, несут сюда они.
Из Ханаанской из земли семья одна пришла
И за зерно свои дары Египту принесла.
Иосиф братьев вмиг признал, хоть сам не узнан был,
Не мог забыть он их обман, хоть думал, что простил.
Вот гнев в Иосифе вскипел,- велит он отвечать
Откуда братья и за чем,- ему опасно лгать!
О, братья, если б знали вы, что брат ваш испытал,
Что вас к нему судьба пришлет, никто не представлял!
И, поклонившись до земли, дают они ответ:
«В далекой и родной земле еды запасов нет.
Всего двенадцать нас, но тут лишь десятеро есть
Отец и брат Вениамин остались дом стеречь».
Иосиф бровью не повел: «У вас братишка есть?
Его доставьте мне сюда, коль дорога вам честь!»
Что делать, спорить как с судьбой? И выхода ведь нет!
Они отправились домой с отцом держать совет.
Отец, узнав про тот наказ, вдруг очень загрустил,
Но в путь последнего сынка, рыдая, отпустил.
Из Ханаана всей семьей они в Египт идут
И брата младшего с собой на царский суд ведут.
«Так зто ты Вениамин? - Иосиф вопрошал.
-Вы мне не лгали!»- и тотчас зерно и яства дал.
Но замысел тут хитрый был - в хлеб кубок подложить
И в краже братьев, как найдут, пред всеми обвинить.
И кто же вор? Вениамин! « Он будет мне рабом!
Коль захочу - оставлю здесь. А вас побьют кнутом!»
Взмолились братья: «Нас возьми, мальчонку отпусти!
Как мы покажемся отцу?! Не тронь его, прости!
Не сможет больше жить отец без младшего сынка,-
Потеря одного из нас убила старика!
На нас тот грех давно лежит,- не скажешь ничего,
Иосиф не был ведь убит! Мы продали его!»
Не смог Иосиф слез сдержать, открылся братьям он,
Просил прощения, прощал, вновь чувством окрылен!
Отца и братьев в гости звал, чтоб голод переждать
И на родную землю всем вернуться чтоб опять!
Не веря счастью до конца, припасов взяв с собой,
Семья обрадовать отца отправилась домой.
Отца и сына встречу я не в силах описать,-
Так лишь родители, любя, способны верить, ждать!