Давай станцуем с тобой за деньги в клетке с голодным львом.
Может, о нас ещё сложат легенды,
а, родившись вновь, не воспользуемся опытом.
И снова будем танцевать за деньги в клетке с голодным львом.
Другие люди сложат другие легенды.
Но всё это будет потом,
после того как мы станцуем за деньги вальс
над заточенным лезвием ножа.
Зрители не будут строиться в шеренги,
разглядывая, как обнимаем и целуем иглы ежа.
Для нового танца поставят тазы с нашей кровью,
что текла с подвешенного лезвия ножа.
Закрыв глаза, я их уже не открою, но долетит до меня:
"В первом шаге первого танца, словно пава была хороша".
Мы каждую новую чистую жизнь мараем порочным желаньем.
У нас рождается девиз: все деньги за моментное страданье.
Нам мешает короткая память:
мы не помним, что было с нами до нас.
Мы не знаем той вечной легенды о паре,
что со львами за деньги танцевала вальс.
Пробегая жизни марафон, мы продолжаем их аттракцион.
Мы отражаем их аттракцион.