Предварительное заклинание:
Статья 1274 ГК РФ допускает свободное использование произведения в информационных, научных, учебных или культурных целях без согласия автора, не оговаривая при этом допустимых объемов цитирования, исходя из чего публикация никаких правил сервера не нарушает. Из-за особенностей программного обеспечения ссылки на сохранённые копии использованных текстов не отображаются, но могут быть предоставлены по первому требованию заинтересованных лиц.
Маленькое уточнение:
Одной звёздочкой (*) в тексте отмечено прямое цитирование, сохранившее неизменным авторские орфографию и пунктуацию.
Двумя звёздочками (**) отмечены образы, почёрпнутые из нескольких произведений, смысл которых ни в коей мере не искажён.
Небольшое вступление, в основном для тех, кто пока не в курсе.
Есть на нашем сайте замечательный автор Валентин Валевский (http://stihi.ru/avtor/walwar), создавший в своих произведениях неповторимый мир, я даже сказал бы Вселенную, живущую по своим, никому не ведомым доселе законам, населённую чУдными и чуднЫми персонажами, «Ведь стихотворение на историческую тему написать - это не хлеб с маслом намазать. Нужно хорошо знать исторический материал, а что-то даже исследовать, если это касается каких-то темных пятен истории»*.
Волею судеб мне посчастливилось погрузиться в этот рукотворный мир, я даже сказал бы Вселенную. Как в калейдоскопе передо мной замелькали «целебная изюминка жизни, сияющая лучиком счастья»*, «медленно метущие божьи жернова, древнерусские боги, стоящие во весь пролёт, русичи, разминающие перед гулянием свои пятки, широко раздвинутый вопрос, зелёное сало и другая "жизненная философия жизни"»**.
Валентин Валевский, который «из простых и витиеватых образов сумел сделать что-то совершенно необыкновенное, но до боли близкое»*, пишет «для всех тех, кто слышит ушами сердца»*, для тех, «кто хорошая отметина на теле российской поэзии, добрый знак того, что в России культура не умрет»*, для их «счастья, простого и человеческого»*.
Публикуясь «в ряде российских поэтических, а также зарубежных научных сайтов»**, Валентин Валентинович зачастую встречал недопонимание, да что там, откровенное неприятие своего творчества. «Есть ряд авторов, которые говорят на отвратительном плебейском языке стеб, ведут себя хуже свиней и льют помои на виднейших авторов нашего сайта»*, «зато Валевского, т.е. меня, в лице ряда рядовых непрофессиональных авторов (к тем, кто над авторами, это не относится), у которых даже специального литературного образования нет, поливать грязью можно сколько угодно, а ведь я за два года ни в чем таком более не замечен»*, сетует Валентин.
Но основоположник «польской русскоязычной поэзии»* не дрогнул. Вот как он отвечает тем, кто «А потом ей песни свои веют /И венки кладут к ее ногам, /И по очереди все ее имеют»*:
«И вот прошел год, иных уж нет, а я есть и надо уже быть четырехрядной акулой, чтобы хоть как-то повредить мне»*.
Гордость за несгибаемость автора, которому «хочется стать как-то неожиданно мартовским окном и петь у тебя под балконом свои мяучьи песни»* , который любит «писать сказки, правда с таким поэтическим налетом в виде короткой истории»*, «растрогала, так, что захотелось послушать какой-нибудь бульварный русский романс»*.
Если «Переживая сердцем все страсти жизни, Вы открыли для себя мир Поэзии и заболели ей на всю жизнь»*, это чтиво для Вас. Конечно же «чтиво», поскольку ни превзойти, ни хоть сколько-нибудь приблизиться к мирам, я даже сказал бы Вселенным, созданным Великим Лингвистом, Переводчиком, Поэтом и Афористом Валентином Валентиновичем Валевским, ни у кого из смертных не получится.
Этой публикацией проект «Империя Наносит Ответный Щелбан» начинает цикл «Миры Валентина Валевского», в котором представлены импровизации, основанные на образах, созданных Валентинычем, как почтительно называет молодёжь Великого Гуру.
Будучи невольным пописателем «вступления», не премину воспользоваться этим и предложу вниманию почитателей первую импровизацию цикла, которую я рискнул назвать
«Деревенская зарисовка».
Смеркалось. «Поле раскрывалось как хрящ, пчёлы, скрывая лик от глаз, переставали носить душистый взяток. Заснеженные Татры глядели на тучные стада горцев. Над кряжем тьмы небо хором заголосило толпой беснующихся птиц. Оставалась одна утеха: умереть от ночного испуга, быть до рассвета лиловым и утратить всяческий смысл, потому что от горести новой ничей успех здесь ничуть не зависел»**
Грузовик, скрипнув тормозами, остановился у неприметного деревенского дома. «Водитель – девушка, одетая поверх солдатской шинели в свадебное платье»**, не выключая двигателя, выбралась из кабины и забарабанила в калитку.
– Есть кто живой? Эй, хозяева!
– Чё надо? – «Из-под овина, словно серая норушка»** выглянул нетрезвый парень.
– «Привожу Вам свои искренние соболезнования»*, куда сгружать-то?
– Тебя как звать-величать, красавица?
– Матрёна. Афанасьевна по батюшке. А тебя?
– «Ярило»*
– Странное у тебя имя «Рыло».
– Да не «рыло», а «Ярило».
– Сами говорите: «я – рыло», а потом обижаетесь,– хихикнула Матрёна.
– «Кто дарит этому миру улыбку, тому дается по улыбке его»*, – предупредил парень.
– «Ваши слова уже льются в памяти и извлекаются из нее в самых неожиданных для меня местах»*, – не стала возражать водительша.
– Родители назвали Ярилой. Тёзка я.
– Какая тётка?– не поняла Матрёна.
– Да не тётка, тёзка. Бог был такой славянский. Ярилой звали. Я – его тёзка, – «задрожал Ярила как колчан»*.
– «Мои Вам наилучшие похвалы»* И родителям Вашим.
Невдалеке раздался протяжный басовитый рёв, «как семь голосов разделенных на восемь»*.
– Не обращай внимания, это «волхвы седых мастей. Им намедни головы погнули, вот и ревут»**. А так они смирные, липучей мыши не обидят.
– «Красиво, – задумчиво сказала девушка, – меня растекло по строчкам... Я наверно никогда не вылезу сегодня отсюда»*,
– «Хорошо, когда это только является частью творческого имеджа, а когда это становится идеей фикс, которую хочется воплотить в жизнь...»*
– Да, «есть еще из памяти нарывы, когда ты весь натянут до предела»*,– улыбнулась девушка..
– «Мне нравятся остренькие женщины, умноголовенькие и с красивенькими носиками вроде Вашего»*, – осклабился Ярило
Смерклось. «В воротах заржали лошадиные морды. Ненароком явился и поставил "на свои маеты карусели" терпкий запах лона. Жёлтым контуром нарисовалась грыжа осени, неожиданно стеганувшая плетью по рукам. Гулко упали яблоки, а дикие сливы – со звоном»**. «С каждым мгновеньем земля в вползала в душу, словно вино, обагренное ближнего кровью»*.
– Пора мне, – засобиралась Матрёна.
– «Я сижу под навесом и прыгаю в передовые, где под зад мне коленом дают и я это приемлю. Сколько женского тела, мне даже и вынести трудно...»*, – грустно вздохнул Ярило.
– «И останется только утеха — умереть от ночного испуга»*, – попрощалась девушка, садясь в грузовик, – «Ваше сердушечко очень тронуло мою душу»*
– Вот «так и упал бы лицом своим оземь… И дух испустил словно облако в просинь»*, – чертыхнулся Ярило, вползая обратно под овин, – «А так конечно любовь это гравитация душ. Другим словом тут иначе не назовешь»*.
© Питон22
Для проекта Империя Наносит Ответный Шелбан