Аким вернулся в феврале и комиссован
По ранению. Нога болит,
Спать не даёт и Казахстан,
Где в ссылке сёстры, мать,
Отца, он не застал, расстрелян.
Пришёл герой, награды ищут
Где-то по дорогам. Козельск,
Витебск, Севастополь форсируют
Сиваш. Он пулемёт, «игрушку» на плечах
Носил, красив и ладен, широк в плечах!
Сопун гора, Севастополь снайпера снимет
Подавит огневую точку,горячий пулемёт,
14 солдат и офицера убьет
В ушах гул и пуля прилетит, заденет
Руку, и кровь Аким не чувствует,
Во рту солёный крови вкус.
И госпиталь, и снова фронт,
Станковый пулемёт - товарищ,
Брат, и вёрсты тяжкие войны,
А пулемётчики везде нужны!
Награды не успевают его догнать!
Ранение и снова фронт,
Ранение, и тишина палат!
Аким не пил сто грамм, махорку не курил,
Он тайно верил в Бога и крест носил!
А детства не было, Нарым и голод,
В школе учительница била, кулак -
Отец, он подкулачник. С крыльца скидывать
Учительница будет и ненавидеть!
А грамоту Аким постичь не мог,
Болела голова. Северный Казахстан
Ссылка, в шестнадцать лет, высок он
И плечист, сорок второй, февраль, на фронт
Возьмут прямо с поля, успеет забежать
Проститься. Куда ты деточка, ещё ты молод,
Сил не набрался и ума, уже служить!
Мать, не плачь ты в голос, я вернусь!
Вернулся войною опалённый, награды
Где-то потерялись. Последнее ранение
Кёнисберг, Крым, Украина, Белоруссия, раны
Не заживают, не годен, ран нагноение.
Подлечат в госпитале и отпустят,
Вернётся сын, нога не заживает,
Весна, на фронт хочу, не разрешают!
Май, Победа, все плачут, Аким грустит,
Без него хребет сломали Гитлеру, девчата
Смотрят и смеются, а где твои награды
Воин! Всё ищут они меня по разным
Сторонам! Найдут! Нога болит
Терпенья нет, в район поедут,
И скажет хирург, ампутировать,
Иначе ты умрёшь, как мне жить
Без ноги, нет не дам, как-нибудь,
Да заживёт, мать плачет, просит,
Акимушка, ты разреши ноженьку отнять,
Живут же люди, ты не один
Такой! Ответ суров, мама нет!
Сентябрь, хлеб убирают, ночь,
Нога, как чурка, гангрена доедает.
Мать, веди знающего старичка,
Пусть исповедует, чем грешен ты, война,
Мама, много я людей убил, немцев тысяча,
А может три. Кровь на моих руках, война
Виновна. Веди. Мать, бежит,
Слёзы сердце давят, Иван Иванович,
Сын умирает, покаяться он хочет!
Читал на старославянском языке старик,
Аким за ним слова внятно повторял,
В чём воин каялся, что много немцев положил,
Так это подвиг! Долго грехи Акиму отпускал,
Рукописание грехов оставил и вышел.
Уж утро зарёю занималось,
Мама, сын позвал, я умираю, взгляд
Синих глаз поднял, в них любовь,
Умиротворение и кротость.
На ногу показал, Смерть
За мной пришла, овчины уберите,
На солнце хочу последний раз взглянуть,
Мать с сестрою вынесли, рассвет…
А небо голубое клёкот огласил
Орла, за мной он прилетел,
Мать, ты не плачь, я грешен был,
Они не люди, фашисты, нет люди, не хотел
Я убивать, но этому была необходимость,
Простите Христа ради, сестра и мать!
Рука упала, по телу пробежала дрожь,
А взгляд последний смотрит ввысь,
Закрыла мать глаза и зарыдала,
Прости сыночек, тебя не сберегла!
Лицо спокойное, улыбка
Что он увидел там, за краем неба!
А солнце огромным красным шаром
Восходило, и освещало степь, убогие саманные
Домишки, крытые соломой! Наградам
Суждено было прийти, в военкомате
Через неделю выдали убитой горем
Матери! А через месяц приказали вернуть,
Примазался кто-то к воинской Акима Славе!
Орден Красной Звезды, медали
За отвагу! Не поносил при жизни их Герой,
А может в военкомате знали,
Что скоро он умрёт и придержали…
Печаль моя не за потерянные награды,
За то, что дети кулаков не предали
Россию, как предали, те, что в тылу сидели,
Чужую солдата СЛАВУ украли…
Как мерзко, коммунисты предавали…
Нет им прощения за тайные их преступления!
Бочкарёв Аким Прокопьевич 1925-1945 г. прибавил год, умер 13сентября. По воспоминаниям матери. Мы должны помнить. Февраль 1942 г боевой путь 1гвардейский стрелковый полк, Козельск далее Крым, Украина, Белоруссия, Литва, Кёнисберг, гвардии ефрейтор, пулеметчик 2 номер, Орден Красной Звезды за взятие Севастополя.