Медленной поступью
Я, как будто в бреду,
По серебряной насыпи
Хрупкому тонкому льду
ухожу.
Опять в никуда.
Пилигрим – одиночка.
Меняются не города,
А лишь их оболочка.
И опять никакого намека
на побег из этого круга.
Снова «вечность» + «одиноко»
дополняют друг друга.
Вероятно, и завтра
я, к своему стыду,
проведу свой завтрак
в своем персональном аду.