(1-й фрагмент из рассказа "На току в Красногорске")
Наконец я попала к главному агроному совхоза: "Сейчас кое-куда заедем, и я вас отвезу на ток". Шофёр повёз нас куда-то за деталями к трактору, болтал по селу (дороги плохие, а пылища, грязь невообразимые!), потом поехали на ток. Оказывается, в Красногорске 5950 жителей, несколько улиц асфальтированы, есть и красивые здания. Как-нибудь познакомлюсь поближе, если будет возможность. Оказалось, ток находится на вершине холма, довольно далеко от села. Жителей на работу возят на машине, но, в основном, здесь работают городские и солдаты.
7 октября 1984 года. Уже 4-й день я здесь, на току. Кто-то вспомнил, что завтра День учителя и День советской конституции. Надо бы отметить. А самое главное, надо дожить в полном здравии, так как начинает серьёзно холодать.
Писать все три предыдущих дня не хотелось, хотя специально для этого я взяла с собой небольшой блокнотик. А вчера было абсолютно некогда -- весь день толклась у плиты -- была моя очередь готовить. Нас здесь пятеро: один мужчина, три девушки и я. Девушки -- Тамара, Оля и Галка, все молодые специалисты. Тамара и Оля окончили Кемеровский университет, работают в вычислительном центре нашего НПО; кто по специальности Галя, не знаю, не было разговора на эту тему. Тамара и Оля шутят: "Мы немного учителя. Значит, завтра наш праздник тоже." Я их учителями не представляю: Тамара с её короткими светлыми волосами и серыми глазами, ничем не примечательным лицом похожа на мальчишку. Но она мне нравится больше других: немного застенчивая, добрая и очень трудолюбивая, держится просто и естественно, в контакты с парнями не вступает. Есть ли у неё парень? Навряд ли. Такие девушки сами стесняются подойти к юношам, а те к ним подходят редко. Только если знают давно или вместе учатся, но таких девчонок чаще принимают за друзей, не за подруг, тем более, любимых. Худенькая, выше среднего роста, с ней легко работается у веялки.
В первый день (мы работали с ней с 2-х до 6-и вечера) Тамара нечаянно ударила Олю в лоб черенком лопаты. Оля сразу села. Удар, видимо, был довольно сильный. Девушка долго не могла понять, где она и что с нею, потом с трудом дошла до дома, где мы живём, делала себе примочки на лоб и, хотя в дальнейшем продолжала работать, чувствовалось, что ей плохо. Какая Оля? Высокая, крепкая, светловолосая, коротко стриженная, глаза большие выпуклые, лицо крупное с очень хорошей свежей кожей, губы сочные. Есть что-то слегка отталкивающее в подбородке. Он как-то странно, одной гладкой линией соединён с крепкой шеей и кажется её продолжением. Вот парнем была бы отличным -- крупным, ладным, сильным! А Оля девушка спокойная, даже несколько флегматичная. Она тоже, по-видимому, ни с кем не дружит. По крайней мере, при мне они с Тамарой никогда не заводят разговоры о парнях. О них, местных и солдатиках, говорит только Галка.
Галка гибкая, лёгкая, чернявенькая, с взъерошенными волосами странной длины (с боков и спереди короткие, сзади длинные), они куда-то подняты кверху, как держатся, непонятно, а чёлка падет на лоб. Очень подвижная, настоящее "шило", легко сходится с ребятами, даёт им поручения: купить сметану и муку, морковь и соду и другое). Бровки тоненькие, глаза чёрные, живые. Я представила её лет сорока. Наверное, она будет намного интереснее -- исчезнет угловатость, появится округлость, но если лицо потеряет свежесть, ведь Галка смуглая, она может выглядеть старше своих лет. Она единственная из девушек неравнодушна к лошадям. Я видела, как она уверенно сидит в седле и скачет на лошади в окрестности тока. Возможно, в её крови есть что-то восточное (алтайцы, казахи, татары). Здесь Галя доживает уже месяц. Чувствуется, как ей за это время опротивело всё: веялки, лопаты, сам ток, люди, что приходят сюда из деревни. Она с трудом сдерживается, чтобы иногда не наорать на кого-нибудь, в том числе и на меня, когда я лезу помочь ей на работе.
Вчера девчонки попросили меня испечь блины. Муки нет, молока чуть-чуть, и то я обнаружила его позднее, случайно. Решила печь блины из манки. Завела тесто около 3-х часов после обеда, пекла в восемь. Получились неплохие, но мало. Я вчера на току не работала. А девчонкам и Николаю досталось, -- машины шли понемногу, но с самого утра и до позднего вечера. И вот прибегает Галка.
- Сейчас придёт один. Я его за блины уговорила машину разгрузить. Блины есть?
- Есть. Пока два. Пеку третий.
- Хорошо. Он у меня сейчас за блины поработает!..
И весело, озорно поблёскивая своими чёрными глазами, быстро исчезает.
Входит Оля.
- Блины есть?
- Есть.
- Хорошо!
И потирает руки, радостно и загадочно улыбаясь.
Входит Тамара с пареньком-солдатиком.
- Блинов напекли?
- Пеку.
- Ну вот, видишь, блины. А ты не верил!..
Паренёк блаженно улыбается, садится на лавку, ждёт. Но пока блинов немного, начинаем его кормить супом с горохом, салатом (между прочим, вчера целый день готовила салаты. Вкусные получались! Ели в завтрак, в обед и вечером. И как они девчонкам не надоели?! Кстати, у Оли был разгрузочный день, так она ничего, кроме салата, не ела, даже хлеб). Потом все решили ждать чай и чтобы блинов стало больше. Теста хватило только на 11 штук. Конечно, на всех мало. Но солдатика Андрея накормили. Он с удовольствием съел три блина. Лупоглазый такой, с Урала. Ел с наслаждением и улыбался.
Неужели так же снисходительно, чуть насмешливо и небрежно относятся где-то сейчас окружающие девчонки или молодые женщины к моему Димке, если ему выпадают такие же минуты контакта с ними? Я вспоминаю серьёзные, умные серо-синие глаза моего старшего сына, его интересную речь, красивое лицо рыжего парня, лёгкую спортивную походку. А он может быть молчалив, застенчив, может производить такое же впечатление недалёкого, забитого муштрой парня? Ведь когда я начала разговаривать с Андреем, он сразу откликнулся и стал казаться интересней, смелее, ярче. По-видимому, эта безликая форма накладывает какой-то незримый отпечаток тупости, солдатчины, бездумной исполнительности, то есть некой дебильности даже на умных ребят.
(продолжение следует во 2-м фрагменте "В Акутихе")