"Хочу я крест оставить. Не в ладах
я был с грамматикою жизни.
Прочёл судьбу, но ничего не понял.
К одним ударам только и привык,
к ударам, от которых, словно зубы,
выпадывают буквы изо рта.
И пахнут кровью."
Б. Р.
Тебя Урал научил понимать, меня Сибирь научила быть.
Мы оба жили под: «Вашу мать!», обоих дрючил нещадно быт.
Ты по касательной шел к небесам, слеза твоя превращалась в стих.
А я ведь тоже был в небе, сам, без провожатых, от сих – до сих.
Читал ты ангелам стансы свои, а я зрел бесов – вот как тебя.
Видать у Бога где-то сбоит, раз бесы ангелами трубят.
Ты был ничей - иудей, прозелит, поэтом-вежлив, боксером-хам,
и все ж я кланяюсь до земли суицидальным твоим стихам.
Сначала я, а затем и ты, свинтили оба из этих мест:
я вдоль и вдаль, мне б иначе кранты, а ты, оставив, как роспись крест,
туда, где мед с молоком течет. Не ожидая Господней мзды,
я чую, Бог – вертухаем сечет за мной сквозь тусклый волчок звезды.
Сиэтл, 2012