На ноте лесной тишины, осень кружит потрёпанным платьем
И плачет, как девочка, в кровь исцарапав лицо
Терновыми ветками, рвущимся терпким объятьем
приветствовать гостью радушием щедрых лесов.
Под трепет деревьев и скомканный шёпот чащобы,
Впадающей в спячку, от лета уставшей, поры,
исполнен печали, как ноты - искусством игры
на клавишах времени, вечер. Старинные счёты
ведут бухгалтерию лет, зная цену беспечности лета,
свирелям цикад и ворчанию пасечных пчёл…
Но осень недавно укрыла туманом рассветы,
сползая горжеткой заката ко мне на плечо.
На просеке морок и, стелется дымкой живою
скорбящих минут, призрак вечно стареющих дней,
и павших деревьев изгибы, и головы пней,
укрыты забвением жути и жухлой травою.
И мне не пройти сквозь трясину туманных болот,
лесной западни, истекающей в прошлое жизни,
где гаснут лучины каких-то домашних забот,
стираются строки ещё ненаписанных писем.
И вспомнилось… в детстве – глаза закрываешь шарфом,
руками хватая пространство и мрака живую обитель,
шагаешь вперёд, как по водам когда-то Спаситель
в песках иудейских, где высился Иерихон;
где всё постоянно и время, водою сквозь сито,
на мельницу вечности тонкою струйкой течёт…
Слепцу сквозь туман в неизвестность дорога открыта,
открыт и оплачен сторицей за таинство счёт.
Шагаю в тумане, клубящимся сладкою ватой,
иду наугад, отдаваясь инстинктам души,
и эта тропинка выводит – выводит куда-то
за грани сомнений лесной буреломной глуши.
24.10.2012г.