Я купил в антикварной лавке серебряную наволочку.
Это была тонкая, ажурная работа. Настолько тонкая и настолько ажурная, что, казалось, будто наволочка не выкована из металла, а соткана из серебряных нитей. Я сразу влюбился в это произведение искусства.
- А она не почернеет? – осторожно спросил я.
- В комплекте с наволочкой продаётся специальная жидкость. Всего лишь капля этой жидкости сохранит блеск и свежесть серебра примерно на месяц.
- Но жидкости имеют свойство кончаться, - возразил я.
- Только не эта! – живо откликнулся антиквар. - Можете, верить, можете, нет, но жидкость, о которой я вам говорю, самовоспроизводится.
- Что за сказки вы мне здесь рассказываете? – рассердился я и уже хотел уйти.
Но антиквар схватил меня за руку.
- Не торопитесь, почтенный, - проговорил он, - посмотрите вот сюда.
Он достал из-под прилавка красный, вытянутый в длину, наподобие тыквочки, керамический сосуд.
- Там есть письмена, - почему-то шёпотом сообщил он мне, - как я полагаю, следы неизвестной цивилизации. Прочесть невозможно, но в этом вся прелесть. В мире много непознанного. Купив наволочку, вы приобщитесь к тайне.
Я достал кошелёк и отсчитал антиквару требуемую сумму, кстати немалую. Антиквар довольно ухмыльнулся и спрятал деньги.
Когда я уже собрался покинуть лавку, хозяин вдруг снова окликнул меня.
- Простите за любопытство, - сказал он, - но мне ужасно интересно, что вы собираетесь делать с покупкой.
- Я повешу её на стенку, как ценный экспонат. У меня есть небольшой личный музей.
- Только не это! – воскликнул антиквар. – Поверьте моему слову, вы погубите вещь.
- А как быть? – растерялся я.
- Положите наволочку под голову любимой женщине. Вы узнаете неземную любовь.
В тот же вечер ко мне пришла Роза. Это была моя новая подруга. У нас намечался роман.
Мне нравилась Роза – маленькая худенькая брюнетка с женскими сладострастными усиками на смуглом лице.
Мы были знакомы уже целую неделю, но до сих пор ни разу не поцеловались. Роза держалась настороженно. Я понимал её. Женщине было уже за тридцать, время уходило , и нужно было всерьёз подумать о семье. В таких обстоятельствах лёгкий флирт исключался.
Я же преследовал, - хоть это и не делает мне чести, - совсем иную цель – хотелось добиться от Розы максимальных уступок. А что будет потом – меня мало беспокоило.
На вечер, о котором идёт речь,я возлагал большие надежды и тщательно к нему подготовился. Купил красное вино для затравки и дорогой коньяк, чтобы выставить его, когда свидание перейдёт в более серьёзную стадию. В вазе блестели гладкими боками яблоки, на тарелочке лежал бельгийский шоколад, наломанный небрежно, но с творческой изобретательностью. Синяя хрустальная ваза преломляла рубиновые зёрна граната.
- Вряд ли она устоит, - удовлетворённо подумал я.
В дверь постучали. Роза была в шикарном платье с длинным разрезом на боку. При каждом шаге разрез обнажал стройную ножку в чёрном прозрачном чулке.
- Она тоже не против, - решил я и хотел поцеловать Розу в щёчку.
Но она тут же пугливо отстранилась.
- Не надо вольностей! – сухо сказала она. – Я не давала вам повода.
- Хорошо, - поспешил я спрятать подальше своё разочарование, - давайте сядем за стол.
- Роза посмотрела на бокалы для вина и сообщила:
- Пить я тоже не буду. Это не в моих правилах.
- Как хотите, - пробормотал я.
Чтобы погасить вспыхнувшую обиду, я склонился над проигрывателем. Запел саксофон. Он набирал голос, взлетая всё выше и вше.
- Потанцуем? – спросил я у Розы.
- Охотно, - ответила она и положила руку мне на плечо.
Минут десять мы двигались молча в такт музыке.
Я чувствовал невольное прикосновение женской ножки, и это меня возбуждало.
Танцуя, мы приблизились к столу, где дрожало в бокалах заранее разлитое вино. Не останавливаясь, я взял свой бокал и сказал Розе:
- Вы разрешите выпить за ваше здоровье?
- Может быть, и мне пригубить чуть-чуть? – вроде бы с сомнением спросила она.
- Ну, всё! – поздравил я себя с очередной победой. – Дело, кажется, в шляпе.
Добиться нужного результата – было уже делом техники. Менее, чем через полчаса, я мог делать с телом Розы всё, что хотел. Она обмякла и висела на моих руках безвольным кульком, набитым желаниями.
Мы перешли в спальню.
Неожиданно Роза замерла, увидев серебряную наволочку.
- Что это? – удивилась она.
Её глаза вернулись к реальной жизни.
- Я постелил это изумительное старинное изделие специально тебе под голову, дорогая. Думаю, это доставит тебе удовольствие.
Но Роза смотрела на наволочку настороженно. Она опасливо прикоснулась к ней и тут же отдёрнула руку.
- Холодно! – сообщила моя гостья. И потребовала:
- Убери эту гадость!
Я настаивал, чтобы она легла. Роза не соглашалась.
Как бы нечаянно я подтолкнул её к постели.
Роза прикоснулась волосами к подушке, и раздался её дикий, ни на что не похожий крик. Это был рёв смертельно раненного животного.
Я кинулся ей на помощь, пытаясь освободить волосы несчастной от жестокого прикосновения наволочки. Не тут то было. Серебро будто приросло к голове Розы. Оно причиняло её неимоверные страдания. Женщина продолжала вопить нечеловеческим голосом.
В дверь начали стучать испуганные соседи.
- Откройте! Что у вас там происходит? Откройте немедленно!
Кто-то вызвал полицию. Стражи порядка вломились в квартиру и тупо уставились на нас.
В тот же момент наволочка, словно выполнив свою миссию, ослабила мёртвую хватку и с нежным звоном упала на пол.
Роза была близка к обмороку. Глаза её блуждали, в уголках губ пузырилась пена. Я не на шутку испугался за её психическое здоровье.
Но приходилось объясняться с полицией. Кое-как я успокоил блюстителей законности, соврав, что Роза порой испытывает страшные эпилептические припадки.
Полицейские посмотрели на Розу и поверили мне безусловно. Когда все разошлись, я бережно отвёл гостью на диван в гостиной и уложил спать. Всякое влечение к ней, как к женщине, исчезло бесследно.
На другой день я пошёл в антикварную лавку. Захотелось избавиться от жуткой покупки.
Лавки на месте не оказалось. Создавалось впечатление, что её там никогда и не было.
Я постучался в соседний магазинчик.
- Простите, - сказал я заспанному хозяину, - извините мой ранний визит. Где антикварная лавочка, что стояла здесь вчера?
- Вы что, сумасшедший? – грубо ответил магазинщик. – Врываетесь ни свет, ни заря и несёте всякую ахинею. Никогда здесь не было антикварной лавочки.
Я извинился и побрёл к дому в страшном беспокойстве.
Вот уже много ночей я не сплю.
Люди добрые, купите у меня серебряную наволочку!
Отдам задёшево.
Прошу, не проходите мимо! Иначе я выброшу её на свалку. Себе в огромный убыток.
Р.Маргулис