- Будьте, прошу Вас.
Сплетаются мысли,
маки цветут на далёких полях,
и над кормой, задыхаясь, повисло
гулкое небо
да мертвенный страх.
Мой капитан,
начинается ветер,
шторм выгрызает древесную сыть,
если не Вам – то кому же мне верить
в час, кораблям запрещающий плыть?
Мой капитан,
приближается судно,
пахнет железом и кровью вода!
Спущены шлюпки…
Прошу Вас, побудьте
рядом со мной, если смерть – суждена.
В лязге мечей,
в клокотании пены
тянется нитями боль бытия…
Мой капитан,
знайте, золото – бренно!
Нас не спасет ни клинок, ни броня,
тьма обступает. Я взглядов – не вижу,
дайте мне биться бессильно за Вас
даже рапирой, от ржавчины рыжей…
Боже, опоры! Не дай мне упасть!
Руку, хоть руку подайте на память –
там, после боя, не встретимся, и
разве сумеет противник изранить
так, как сумели ожечь меня – Вы?
Сердцу – глотка недостаточно! Смерти –
хватит и крови моей для побед!
Мой капитан,
я прошу Вас, поверьте
в этот предсмертный пылающий бред,
мне, от чумы догорая, подняться –
больше невмочь – не поднять паруса!..
И отзывается стрелка – двенадцать! -
на корабельных огромных часах.
Ночь обвалилась, как камень – с вершины,
грохотом пушек царапая слух...
И капитан, обнимающий – сына,
стискивал губы.
Но пламень – потух.