Пришлось сидеть мне в камере с чинушей,
Оговорил он сотни три людей.
Доволен был, что ловко бил баклуши,
Немало смог украсть чужих идей.
И этим самым, вроде бы, гордился:
Рассказывал со смехом и взахлёб.
Он подлецом, по-моему, родился:
От мыслей гадких весь в морщинах лоб.
От этого и мне он стал противен
И я сказал, что думал, в тот момент,
Стараясь быть спокойным и учтивым:
"Повесился бы я, а ты вот - нет!"
Нашли его повешенным наутро:
Перестарался я в своих словах.
Но поступил, по-моему, он мудро:
Его теперь не потревожат в снах.
Не выскажут обиды и упрёка,
Не съездят ему в нос и по зубам.
Не избежал зажизненного срока:
Судьбу свою избрал себе он сам.
Вот так и сгинул. Бог меня осудит
За то, что я помог ему уйти.
Отомщены хоть чуть пусть будут люди
На этом грешном жизненном пути.