Говорят о рыцаре смерти,
Будто меч – есть его душа,
Возвратившаяся из круговерти…
Так ли, нет, – не живым решать.
Говорят, он не знает боли,
Он не дышит, не спит, не ждёт,
Состоит из одной лишь воли,
Без сомнений на бой идёт.
Он – чудовище, труп ходячий,
Не боится, не пьёт, не ест.
Не имеет он вовсе, значит,
Никаких уязвимых мест.
Говорят, и молвы немало,
А, попробуй, доспех пробей
Не тяжёлым двуручным жалом,
Обнажённой душой своей!
И рискни, позабыв небрежность,
Чтобы не сорвалась рука,
Сострадание, любовь и нежность
Донести на конце клинка.
Будет в каждом ударе – слово,
В каждом взгляде – опять удар.
Не позволит ему иного
Беспощадный посмертный дар.
Рыцарь смерти не ищет славы
Не желает судьбы иной,
Где бы ни был он, след кровавый
Густо стелется за спиной.
Лишь пройдя за пределы круга
И достигнув конца пути,
Он мечу своему, как другу,
Улыбаясь, шепнёт: «Прости».