Я ничего не написал за два месяца,
и солнце во дворе все деревья изранило,
золотая в небо лестница,
кажется, уже навсегда отставлена
и подлое время кричит в капкане,
своё безразличие опрокидывая,
и всё, что запишется в этой тетради,
исчезнет, как страница, варваром выдранная
и значит, герой мой в объятиях ночи,
столетия меряя авторучкой,
окажется в пустоте не точной
от литературы на веки отлученный.
Что ж, это реакция очевидности,
известный ответ для зарвавшейся челяди,
вчера на коленях просившей о милости
у неба себя забирающей вечности.
Я думал когда-то: Слова - динамит,
разрыв бытия, невозможность пространства,
но видите, как за Медеей бежит
большой страшный мир и всё это прекрасно.
Пусть было, как будет в разрыве огня,
вселенной распахнутой над домами,
где не было и не будет меня
в кровавом закате грядущего мая.
Так ночь, обесценивая маршруты
не ищет союзника - тычет в упор
и мимо опять утекают минуты
не складываясь в стихотворный узор.
Вот так бытие оставляет в покое
тюремщика, узника, даже судью
и нет ничего от свободы и воли,
оставьте хотя бы надежду мою.
Оставьте в покое поэтово слово,
что вам до него? - ваша участь лабаз!
Но вновь Прометей в свои цепи закован,
и снова стучит за указом указ.
И где-то за пропастью пропасть умело шагает
и жизнь остаётся навеки и за:
народом, судьбой, пустотой, беспределом.
что смотрят в мои глаза.