Как от нагрузки взвоет Мойры веретено,
смертного успокоит не терпение, но смирное равнодушие.
Кровь обратив в вино, страждут пути заблудшие,
а куда - всё равно.
Так на исходе осени жалятся старики,
что не пойдут лососями через порог реки.
Так прикипает к темени ищущая ладонь,
ангелом на крещение, мотыльком на огонь.
Так выходя на бризе, подрастеряв святых, вслушиваешься в дизель,
точно в знакомый стих.
Так о тебе напомнит скрипнувшее крыльцо.
Так омывают волны, разглаживают лицо.
Так же, как Навсикая в ночь отсылает слуг,
океан отсекает атакующих слух звуков ненужных, хворых.
И, подавив мятеж, лишь подпускает шорох сбрасываемых одежд,
точно любви предтеча, точно исход войны
на позабытой речи шепчет из глубины.