"А я вот все живу — как будто там внутри не этот — как его — не будущий Альцгеймер, не этой смерти пухнущий комочек, не костный мозг и не подкожный жир, а так как будто там какой–то жар цветочный, цветочный жар, подтаявший пломбир" (с) воденников
...выплескивая изнутри весь этот жар цветочный,
тропический нектар и дымную мезгу,
выдерживая наразрыв прикосновение к какой-то точке,
единственной во мне, к которой не могу
я подпустить и тех, кто вроде бы пророс,
и даже тех, кто был со мною изначально,
и только лишь тебя - так глубоко как тромб
залегшего в венозном кровяном молчании,
и только лишь тебя - в раскованную топь,
в сердечные болота, хлябь и бездну,
вот так впускаю я - сейчас, тогда, потом -
и тем сильней боюсь, что все-таки исчезну,
что все-таки уйду, а мир пойдет своим
размеренным, простым и бесконечным шагом,
а я уйду на дно, как жар, нектар и дым,
как ты и как они - за нами, слышишь, лягут
и дети и слова, и все, что было мы -
и кадры в кромке век и нежности касаний
все будет только часть безмолвия и тьмы,
все будет только сон, все что мы были сами.
возможность пустоты пугающе близка,
и чем ты ближе мне, и чем любовь бездонней,
тем яростнее я - от первого глотка
при поцелуе до последнего - хочу твоих ладоней,
хочу тебя внутри, хочу дышать тобой,
хочу тебя всего - впускаю в середину
в текущую себя. как-будто копья в бой,
как-будто стрелы в бой из колчана - и выну,
и буду обладать возможностью стрелы
и лука, тетивы - ее звучанием томным....
весь дымный полумрак начало вечной мглы,
конец моей судьбы, моей любви огромной,
поэтому входи, поэтому бери,
я не оставлю мест, не хоженых тобою -
все, что хочу пока беречь тебя внутри,
держать тебя внутри. кормить тебя любовью.