Спокоен вечер за окошком, -
снег, обессилевший, прилёг,
спит кипячёная окрошка
ночных декабрьских дорог.
Тишь за окном... Неповторимы
минуты зимней тишины...
А в форточку дымок от "Примы" -
заместо пара, хоть бы хны...
Мой подоконник - танцплощадка
воронья... Ямки от когтей...
Сугроб под домом, как палатка
и как сортир для голубей...
Угомонился пир пернатых,
набили зобы - тяжко ввысь,
и своры сытых псов, лохматых,
под вечер молча разбрелись...
Тишь за окном... Притормозила
Луна вагонный марафон,
и лампочка в купе вполсилы
целует матовый плафон,
и лишь в вагоне-ресторане
столы накрыты на убой...
Ночь... Когти, клювы - то в стакане,
то в миске с чёрною икрой...
Вдоль поездов река ночная,
и полуспящая волна
вдыхает, как и я, скучая,
дымок от "Примы" из окна...
Я не швырнул в окно окурок, -
я аккуратно положил
пригоршню крошек и кожурок
на подоконник... Не забыл
и псам дворовым бросить кости, -
быть может, вспомнят и меня...
Они такие же здесь гости, -
непрошеные, - как и я...
Спокойна ночь, в окне дремая,
а снег - подлец с пустым ведром...
"Люблю грозу в начале мая,
когда весенний, первый гром..."!
ВЗ 14.12.12 КИЕВ