Пандорой глупою
Обласкан,
Гуляет ветер-обормот,
И, словно
В крестный ход
На пасху,
Собрались тучи
В хоровод.
Прибой опять
Реваншем бредит,
Бросаясь в бой
На волнолом,
В соленом мареве,
На рейде,
Пережидает шторм
Паром.
Смешно,
И более чем
Странно
Вот так стоять
В конце пути,
Тем паче тут,
Отнюдь не манна,
И в порт,
Хоть тресни,
Не войти.
С размахом
буйствует стихия,
Яря
Витийствующий раж...
Да пусть себе.
Земляк,
Прости ей
Молитвы дьявольской
Кураж.
Недолго
Славному погрому
Сплетать
Торжественный венец,
Вон -
Чайки вьются
над паромом,
И шторму, стало быть,
Конец.
Уже под вечер
Междометий
Утихнет
Злая дребедень,
И солнце,
Круг чистейшей меди,
Пророчить будет
Ясный день
Но до погожего
Начала
Еще придется подождать:
Пока что непогодь
Рычала,
Набатно в борт
Водой стучала,
Ей, непогоде,
Наплевать,
Что пассажиров
Укачало,
А до родимого
Причала
Буквально,
Лишь рукой подать.
Вот так
Шальною свистопляской
И встретил Холмск меня,
Когда
Из дальних странствий,
Как из сказки,
Вернулся я
Опять сюда.
Вернулся
Вовсе
не с повинной
Или дань прошлому
Отдать,
Но чтобы здесь,
На Сахалине,
Все, что понатворил,
Издать.
Где б ни был я:
В сибирских далях,
В краю ли
Заповедных мест -
Молитвою исповедальной
Со мной стихи.
Мой вечный крест.
Я не ропщу,
Хоть есть немного,
И мир
Уж точно
Не спасу.
Но все,
Что мне дано
От Бога,
Всенепременно
Донесу.
Я долго по свету
Скитался
На мир смотрел.
Себя искал.
Чем Бог пошлет,
Перебавлялся,
За все,
Чего умел,
Хватался,
Деньгой порою
Разговлялся,
И по ночам писал.
Писал!
Да только вот
Меня не ждали
В краю немереных
Дорог,
С почтеньем, правда,
Принимали,
А напечататься не мог.
Сибирь талантами
Богата.
Но, как солдатка
Средь старух,
У также пишущего
Брата
Пришелся я
Не ко двору.
И был грустно
От того, что
На все мои
Старания
В ответах
Приносила почта
Лишь
Разочарования.
И потому
Небеспричинно
Шептал
Ночами тихо
Сплин:
- Бежал, бродяга,
С Сахалина...
И я сбежал
На Сахалин.