Существует философское утверждение, что свобода – это «осознанная необходимость». Другими словами: если раб осознал свое подневольное положение, он становится морально независимым от своего хозяина. А миллионер, не определившийся в жизни, – раб жизненных ситуаций. У меня нет желания спорить с учеными мужами. Лучше я расскажу одну быль, а читатель пусть сам определится – соответствует ли действительности умозаключение мудрецов, или нет?
Катя с Леонидом познакомились «нелогично». Сферы их жизнедеятельности полностью исключали подобное событие. Она – преуспевающая бизнес-леди. Круг ее общения – предприниматели и люди зажиточные. Он – шофер самосвала на стройке. Деловые и дружеские связи его ограничивались работниками гаража. Но, однажды, произошло так, что личный автомобиль Кати затерялся где-то в городских «пробках», а какое-то важное дело не терпело отлагательств. Взмахом руки она остановила первую попавшуюся машину, уселась в кабине грузовика, всунула водителю в руку крупную купюру и, не глядя на него, приказала срочно ехать по нужному ей адресу. Но по дороге парень и девушка разговорились, познакомились и договорились встретиться после работы. Первое свидание послужило началом дальнейших постоянных встреч. А не прошло и года, парень и девушка решили, стать мужем и женой. На свадьбе людей было не много, но веселились и гуляли все от души. Жених и невеста смотрелись великолепно, и гости откровенно любовались ими.
Леня был моим соседом. И я знал его с самых малых лет. Среди нас, пацанов, он ничем особо не выделялся, разве только своим странным характером. Обычно мальчуган активно участвовал во всех наших играх, да, вдруг, ни с того ни с сего, уединялся, и куда-то исчезал. В детстве на такое поведение мало кто обращал внимание. А с возрастом, его манера – сначала резво браться за какое-то дело, а потом так же резко охладевать к нему – начала очень даже бросаться в глаза. В начальных классах непредсказуемый юноша был круглым отличником, и за несколько лет учебы имел похвальные грамоты. Потом потерял всякий интерес к наукам и перешел в твердые троечники. Одно время занимался вольной борьбой, и достиг первого спортивного разряда. У него была, по отзывам тренеров, радужная перспектива, и он ею пренебрег. После окончания школы, сдал вступительные экзамены в университет на факультет журналистики. Да вот, энергии его хватило всего лишь на первые два года учебы. Затем поменял множество профессий.
И всякий раз, когда у парня охладевал интерес к очередному занятию, у него наступало время молчаливого ничегонеделанья на лавочке, возле родительской хибарки. Подобное «штопорное» состояние обычно продолжалось от недели до нескольких месяцев. Наблюдая его таким, у меня даже закрадывалась иногда нехорошая мысль, что моего приятеля, в такие минуты оставлял разум. И только, разговорив его, в момент отрешенности от нашего грешного мира, можно было убедиться – рассудок никуда не исчезал. Правда, разговор, с «углубленным в себя», соседом получался кратким и не очень замысловатым.
-Снова работу бросил? – обычно начинал я.
-Угу.
-Что, на этот раз, послужило тому причиной?
-Душа не лежала к ней.
-Пересилить себя не пытался?
-Зачем?
-Нужно же жить за что-то.
-Мне много не нужно.
И Леня не врал. В быту он был не привередливым. Воспитываясь в глубочайшей нищете, у него не выработался интерес ни к изысканным блюдам, ни к изящной одежде.
-Женился бы. – не унимался я.
-Зачем?
-На детей работал бы.
-А дети, зачем нужны?
-Человечество должно же существовать.
-А зачем, вообще, нужно человечество?
Тут мои вопросы заканчивались. Я, действительно, не знал: зачем, вообще, нужно человечество? Естественно, каждый раз по- разному звучали вопросы и ответы, но смысл их не менялся. Разумного объяснения странного стиля жизни моего друга, скорей всего, найти невозможно. Я же придерживаюсь мнения, что в детстве у него не оказалось человека, способного ремнем настроить ему стабильный характер. Отца парень не помнил. А мать, невзрачная худенькая женщина, забитая жизнью, властью и соседями, ежедневно решала для себя одну и ту же, главную для себя, задачу: как сегодня выжить?
Перепробовав несколько специальностей, неприкаянный странник по жизни дольше всего проработал шофером. Первое время грузовик его всегда находился в идеальном порядке. Но прошло время, и интерес к «стальному коню» у его хозяина начал угасать. Как-то сосед меня подвозил, и, всегда уютную, кабину машины я не узнал. Во-первых, в ней было необычно грязно. А, во-вторых, половина приборов не находилась вмонтированной в щиток, а висела на проводах в «свободном полете». Некоторые с них, при торможении автомобиля, бились о металлическую обивку и обдавали водителя и пассажира искрами. И вот, в такую очередную критическую минуту своего существования, Леня встретил Катю.
После женитьбы молодая жена принялась ознакомлять мужа с секретами своей работы. Учеником тот оказался способным, и в бизнес супруги вписался быстро, без каких-либо осложнений. Мне случалось иногда бывать с Леней в деловых кругах Кати. И, должен сказать – принимали там моего приятеля как своего человека. Живи и радуйся: любимая женщина, отличная работа, безбедное существование. Что еще нужно? Так нет же – все снова пошло по давно отрепетированному сценарию. С некоторых пор что-то непонятное начало твориться с человеком. Какая-то апатия овладевала им все больше и больше. Прихожу однажды к нему в гости, естественно – здороваюсь, хозяйка приглашает за стол. Леня, весь отрешенный от мира сего, сидит на диване, и о чем-то думает своем. В полной тишине проходит несколько минут. Наконец, глава семейства поднимает голову и, вполне серьезно произносит:
-Привет! Как дела?
-Не плохо, - отвечаю, - на работе премию дали.
-А-а-а. Очень хорошо.- бесцветным голосом констатирует услышанный ответ мой собеседник, и сразу же углубляется в свои размышления.
Проходит еще столько же времени взаимного молчания. Леня снова поднимает голову, вторично замечает меня, и так же невозмутимо здоровается:
-Привет! Как дела?
-Не плохо, - отвечаю, - на работе премию дали.
-А-а-а. – звучит знакомый возглас. – Очень хорошо.
Дальше гостить не было никакого смысла.
Примерно через месяц, мой друг ушел от жены, и поселился в своем частном доме. Его жилье назвать домом можно было, лишь обладая богатой фантазией. Она была обшарпанной землянкой, состряпанной на скорую руку отцом Лени много лет назад. Хлипкая будка должна была служить лишь укрытием для семьи во время возведения чего-то более капитального. Да только болезнь сломала все планы главы семьи вместе с ним, на самой ранней стадии внедрения в жизнь, далеко идущих, планов.
С появлением наследника в хилом строении, оно стало местом встреч местных выпивох. К тому времени мой сосед бросил вообще всякую работу, и занимался только тем, что составлял компанию всем желающим побеседовать с ним за бутылкой водки. Всегда найдутся мужики, жаждущие выпить, все равно с кем, спрятавшись от непогоды и всевидящих глаз соседок. Есть и спившиеся женщины, ищущие хоть какой-то временный приют. Все они были желанными гостьями в избушке «на куриных ножках». И я, однажды, зашел «развеяться» туда же. Жена уехала с детьми в гости к теще. И неожиданная тишина в доме очень даже начала угнетать. У Лени я застал слегка подвыпившего незнакомого мужчину с баяном. Он поразил меня своим отрешенным взглядом. У моего друга тоже был отсутствующий взгляд, но он был обращен как-то вовнутрь его. А у незнакомца глаза смотрели, словно с глубокого колодца, и явно не замечали никого перед собой. На второй день я узнал, что баянист повесился, перед этим заставив свою супругу танцевать голой на столе. Вот так вот, я случайно оказался свидетелем заключительной стадии большой трагедии маленького существа нашего огромного государства. С тех пор глаза самоубийцы, нет-нет, и снятся мне в страшных снах. И меня больше никогда не тянуло на «посиделки» к соседу. А если когда и возникало желание выпить – то шел в ближайшее кафе.
За полутемными окнами старенькой времянки, освещенными плошкой, стоял шум и гам каждую ночь напролет. Такой центр разврата стал не нравиться местному женскому населению. И его таки сожгла одна с представительниц «слабого пола». Все знали, кто это сделал, но никто и пальцем не пошевелил, чтоб наказать злодейку.
Несгибаемый свободолюб оборудовал свое новое место проживания в конце огорода под забором. Старая тахта со свалки служила «новоселу» ложем, а разные тряпки оттуда же, прикрытые пластмассовой пленкой – одеялом. Его кот, Василий, всегда находился с ним, гордо восседая сверху хозяина. Он добросовестно охранял своего покровителя от крыс. Вечно не бритый, со стойким неприятным запахом тела, одетый в лохмотья, парень деградировал прямо на глазах, и все больше вызывал у людей жалость, отвращение, презрение – все, что угодно, только не уважение к себе. Присмотреть за Леней не было кому, мать умерла накануне его свадьбы, а вторично жениться он не рискнул. Жил собственник сгоревшего дома подачками от соседей, да редкими заработками за выполнение некоторых работ, которые не всякий брался делать, например, зарыть дохлую собаку или почистить туалет во дворе.
Нельзя сказать, что бывшая супруга не пыталась вернуть мужа к нормальной жизни. Она не раз приходила к нему домой и чуть ли не на коленях уговаривала одуматься. Но все ее усилия оказались тщетными.
Увиделись бывшие супруги, после окончательного разрыва своих семейных отношений, один только раз, много лет спустя. Мой сосед, вдруг, вспомнил, что у него есть дочь, ученица четвертого класса, и ее нужно поздравить с днем рождения. Под своим деревом насобирал орехов, и поехал с ними напомнить родному чаду, что у него есть отец. Леня появился в квартире Кати в разгар торжества. В гостиной веселились: хозяйка, новый муж, дочь и ее соученики. Как только гость вошел в помещение, смрад, исходящий от него, накрыл, всех, находящихся там, могучей волной. Катя с мужем переглянулись, и сразу же вышли в смежную комнату. Ушли, немного помявшись, и друзья виновницы торжества. Нужно отдать должное горе-отцу. Он сразу понял, что испортил людям праздник. Тут же извинился перед девочкой за свой визит, и пообещал больше не появляться в сфере ее обитания. Слово свое он сдержал.
Погиб мой приятель нелепо, как и жил, в последние свои годы на белом свете. Случилось так, что в одну из темных-претемных ночей ограбили местный магазин. А днем пьяный страдалец за свободу, еле удерживаясь на ногах возле пострадавшей торговой точки, с хитрой улыбкой на лице, раз за разом повторял: «А я знаю, кто почистил лавку. А я знаю, кто почистил лавку». Вечером того дня его нашли мертвым с пробитой головой.
Катя первого своего мужа не хоронила, и никаких прав на его земельный участок никому не предъявляла.
Пусть теперь читатели определятся: был мой сосед свободным человеком, или – нет? Свою жизнь он формировал осознанно, как необходимую для себя. А может свободы, как таковой, просто, в природе не существует?