Фридрих Великий, король Пруссии (1712 - 1786)
Как одинок и дряхл старик,
Душой остыл и молчалив.
Вдруг вспыхнет речью его лик,
А собеседник вял, тосклив,
Зевает в скуке, тонет в снах
От речи, что без соли -
Она осталась в лучших днях,
Где добрый час приволен.
Теперь ж в политике погряз
И в темной мистике увяз.
Такую скуку с чем сравним,
С романом модным и плохим?
Был он пружиной,
сегодня хромает,
Был он силой,
сегодня ветшает.
О, Боже, времена сменились!
Как будто ласковый Зефир
Свои владенья сдал на милость
Холодных ветров, студных лир.
Как будто мир настигла смерть,
И поле - словно дряблый смерд,
Деревья лысы, листьев нет,
И голый сад не шлет привет.
Старик услышит с тихой дрожью,
Как время жизнь нещадно гложет.
И молодь в тот же мчит тупик,
Не ведая, что жизнь лишь миг,
И труд в конце, и только мука,
И быстра вечная разлука.
(1777)
Lebensabend
Da sitzt er nun, der alte Mann,
Phlegmatisch, schweigsam, herzenskalt,
Fängt er einmal zu sprechen an,
So gähnt ein jeder Hörer bald,
Statt launiger Rede, die ein Gran,
Attischen Salzes leidlich würzte,
In guten Tagen dann und wann
Die Stunden angenehm verkürzte,
Gibt's heute nichts als Politik
Und dunkelste Metaphysik
So langweilig hört sich das an
Wie irgend ein moderner Roman.
Luftsprünge früher, heut schleicht das an Krücken,
Einst Kraft und Leben, heut Lumpen und Flicken!
Ach Gott, so ändern sich die Zeiten!
Als wenn der milde Zephyrus
Die Herrschaft in des Luftreichs Weiten
Dem Nordwind überlassen muß.
Nun ist's wie Sterben in der Welt,
So welk und öde liegt das Feld,
Der Baum steht da von Blättern bloß,
Der Garten kahl und blütenlos.
So spürt der Mensch mit leisem Beben;
Die Hand der Zeit an seinem Leben.
Die Jugend geht im Irrtum dahin
Kaum lernt man erkennen, kaum schärft sich der Sinn,
Da kommt die Mühsal, da kommen die Leiden,
Und es dauert nicht lange, da heißt es scheiden.
(1777)