я проснулся от жажды, и вазоны были мертвы,
вазоны были желты, как кукуруза;
моя женщина ушла,
и пустые бутылки, словно бескровные трупы,
окружали меня с их бесполезностью;
солнце ещё светило, меж тем,
и записка квартирной хозяйки хрустнула и
распалась, как жёлтый лист;
что было нужно сейчас -
это искусный комедиант старинного стиля, шут,
который смеётся над болью, ибо боль абсурдна,
поскольку существует, не более того;
я осторожно побрился тупою бритвою,
человек, который однажды был молодым
и по слухам – гением, но
это трагедия листьев:
мёртвый папоротник, мёртвые цветы;
и я вступил в тёмную прихожую,
где стояла хозяйка квартиры,
полная мести и ненависти,
осыпая меня проклятиями,
размахивая своими толстыми, потными руками
и вопия ,
вопия о квартирной плате,
потому что мир изменил нам
обоим.