Из книги "В прицеле русской судьбы 2"
В душе всё тряслось от свершавшейся несправедливости! Иван глядел на своих же советских сограждан, одетых в военную форму, исполняющих своё дело. Именно они, свои военные сопровождали его (лучшего наводчика зенитной батареи!) с оружием, как преступника. Лица у конвоиров были каменные, взгляд холодный сквозь сверлящие зрачки. Один из них сильно ударил прикладом Ивана в спину, когда он искал правды: «Ребята, я свой! Меня контузило, землёй засыпало… Я наводчик зенитно…» Именно в этот момент его больно ударили прикладом с выкриком: «Молчать, сука… Или пристрелю на месте!»
Посадили его в уцелевший полный сырости сарай без пола, приставили охранника. Хотелось кушать, пить… но конвоиры даже не думали про то. С улицы донёсся голос: «Поймали дезертира… Да вот в сарае сидит!» Загремел открывающийся замок, дверь распахнулась, раздалось: «На выход!» Иван прощался с волей, руки за спину, и пошёл туда, куда ему указывал автоматчик за спиной. Вдали зашумела машина, Иван с последней надеждой кинул взгляд на проезжающих. Дальше произошло стремительно: Иван бросился на капот едущего «Виллиса»… Заскрипели тормоза, водитель заорал: «Какого хера!» Подполковник выдохнул: «Родин!?» «Да-да-да-да-да-да… товарищ начальник штаба!»
Тут вмешался конвоир, замахнувшись для удара прикладом: «Ах, ты контра…» Подполковник, как орёл, выскочил из машины и закричал на конвоира: «Отставить!! Ты кто такой?! Это ж Родин Иван – лучший наводчик моего полка! Да ты знаешь, сколько он самолётов сбил!? Не у каждого столько на счету будет! Расстрелять? Его?! Да я сам вас всех тут расстреляю!!!» И под шумок подполковник схватил Ивана за руку и усадил на заднее сидение. По дороге в полк офицер сказал: «Н-да… Сразу не разберутся, и расстрел… А мы думали, тебя убило…»
Всю дорогу Иван рыдал, слёзы рекой текли из его глаз…
Записано со слов фронтовика
Ивана Фёдоровича Родина