Опять об волнолом разбился вал,
не сосчитать их в этом беге водном.
Я никаких обетов не давал,
я умудрялся в жизни быть свободным.
Ни в партии, ни в банды не вступал
сознательно. Судьба, видать, такая!
Опять взметнулся вал и вниз упал
за волноломом пеной растекаясь.
Свободен я! И жизнь прожить сумел
без барышей шальных, без иномарок,
я стёр сомненья, как стирают мел,
чтоб написать своё и без помарок.
Я лишь любви на верность присягнул
и ею, охмелев, вконец упился,
хотя, как всех, рок мял меня и гнул
и всё-таки, и все же отступился.
Я – волнолом средь жизненных валов,
мне нипочём их грохот, гул, спесивость,
в моих стихах вы не найдёте слов,
рассчитанных на внешнюю красивость.
Но, Боже, что несут порой валы
на волнолом, свои затея игры,
то флегматичны, как в жару волы,
то яростны, как раненые тигры.
И потому, хоть не ловец метафор,
найдёте иногда в строке моей
то черепки античных стройных амфор,
то мусор непотребный наших дней…