Лай собак, да хлеба корка,
синеокая судьба,
у пригорка – сын Егорка,
подрастает голытьба.
В колыбели спит Емеля,
Поля в поле вяжет лён.
День муки в подол намелет –
баба Богу бьет поклон.
Ложка шкрябает по днищу -
чует пустошь чугунка,
под рубахой ветер свищет…
Пыхну трубкой табака
в небо черное, до черта,
пусть нальет на посошок…
Память временем потерта,
как мужицкий кожушок.
Льется холод из окошка,
а душа горит, как печь,
в стопке лунная морошка
назначает время встреч.
Стынут ноги на дороге,
лёд по кромочке воды,
у небесного порога
обрываются следы.