Москва фонарная, вздыхает тяжко город,
От небывалого скопления машин.
Я натяну повыше черный ворот,
Глазея в улицу, как в зеркало души.
Вернусь я мысленно в увядшие лачужки.
Как не грустил наверно ни о ком,
Взгрустнулось мне, о матери старушки,
О черном хлебе, с парным молоком.
Взгрустнулось мне, о юности далекой,
Что не нашла в сей жизни свой причал.
Когда туман над степью поволокой,
С красивой девушкой нас в тайне обвенчал.
Ее любовь, припомнил я былую.
О, как бежала кругом голова!
Дрожала сердце, то робея, то волнуясь
Цедил сквозь зубы, глупые слова.
Она глядела, шутливо улыбалась,
О чем же думала тогда в своем уме.
В моей любви... Едва ли сомневалась
Но перспектив, не видела во мне.
А мне то что, какие перспективы,
Будь я начальник-жлоб или бандит.
Коль жизнь моя, как и она шутливо,
В глаза мои, усталые глядит.
Москва фонарная, вздыхает тяжко город,
От небывалого скопления машин.
Я натяну повыше черный ворот,
Глазея в улицу, как в зеркало души.