Хочешь, сказку расскажу?
Жжжил однажжды жжжирный жжук.
Жжжил и в ус себе не дул.
Как-то раз, устав, вздремнул
на пенёчке, под листочком,
и увидел жжуткий сон:
на него, прикрывшись ночкой,
наступил огромный Слон.
- Всё, его жужжанье спето!-
Слон повсюду протрубил.-
Больше жирных гадов нету,
я последнего добил!
Звери, птицы, рыбы, мухи
загорланили, смеясь:
- Прекратятся наши муки,
не ударим мордой в грязь,
всем докажем - нашим бедам
были жирные виной,
нам без них беды не ведать,
мы построим мир иной!
Жжжук поёжжился на тучке
(там душою он почил):
- Зажживётся ли им лучше,
жжизнь покажжет,- рассудил,-
пожживём да поглядим,
сколь приятен этот дым!
Обитатели лесные,
все как на подбор худые
(а худые - значит, злые),
стали быт свой улучшать.
Но у них не получалось
ни-че-го, а раз не стало
виноватых, им осталось
лишь друг друга пожирать.
Принялись друг друга лопать,
не взирая на вину,
и родную сторону
потрясли трусливый топот,
хруст костей, лязг челюстей...
Выжил тот, кто половчей.
Но прожить в миру дремучем
только ловкостью нельзя,
понял даже Конь: не к лучшей
жизни эта их стезя,
и проржал он тем, кто выжил:
- Хватит чавкать, иго-го,
этак, братцы, кроме грыжи,
не нажить нам ничего!
Братцы: звери, птицы, рыбы,
проорав Коню спасибо,
собрались из разных мест
на всеобщий Важный Съезд.
Разжиревшие изрядно -
столько лет друг друга жрать!-
но расчёсаны, нарядны -
и давай голосовать!
Председательствовал Слон,
повелось так с тех времён,
как всех жирных извели -
без Слона бы не смогли.
Память стадная крепка:
раз последнего Жука
растоптал дотошный Слон,
значит, править должен он.
(Жук на облачке сидит,
боль, обиды - тяжкий груз,
но молчит, пока молчит
и мотает всё на ус.)
Слон собрание открыл
и толпу предупредил:
- Чтоб не засидеться тут,
говорить по пять минут,
и не больше, дел скопилось,
знают все, невпроворот,
чтоб хоть что-то получилось,
только зверства мало, вот!-
и добавил.- В результате
мы должны зажить как братья,
больше не грызя друг друга
ни в труде, ни на досуге!
Всем на всё по пять минут,
начали - часы идут!
Слон, наверно, в курсе не был:
на земле, в воде и в небе
время разное идёт,
так что звери, рыбы, птицы
не смогли договориться
не за пять минут - за год!
Тут ужж Жжук не утерпел,
облачком к Слону слетел:
- Ты, я вижжжу, удивлён,
брось, я просто привиденье,
Жжирный Жжук, ты жжж помнишь, Слон,
слушай, сделай одолжженье,
объясни ты мне мне, зачем
ты затеял жжжизнь без жжирных,
неужжжели лучше всем
быть худыми - мы жжже мирно
обо всём всегда могли
поболтать, договориться,
до чего же вы дошли,
если звери, рыбы, птицы
разучились веселиться,
в завтра веру утеряли,
не хотят ужж и плодиться
в царстве злобы и печали?
И ещё, скажжи, бесстыжжий,
в этой, с жжирными, борьбе
как ты сам, жжирнющий, выжжил,
и не совестно тебе?
Слон икнул в три подбородка,
но не стал кривить душой:
- Дело тут в формулировке:
я не жирный, я большой!-
и добавил, не смутился.-
Как бы быт наш ни сложился,
жирным с тощими, учти,
никогда не попути!
* * *
В этом месте Жук проснулся,
весь в поту от слов Слона,
потянулся, отряхнулся
от чудовищного сна
и решил: чем чёрт ни шутит,
может, это вещий сон,
ведь по сути-то, по сути,
очень может сбыться он.
И подумал: не рискуя,
лучше доживать свой век
и удрал в страну другую,
Жук ведь - тоже человек.